посвящается преподобному
Сергию Радонежскому
О Новой Зеландии
сайт
Алексея Смирнова
О Новой Зеландии
Предисловие
После многих лет жизни в Новой Зеландии мне захотелось рассказать об этой стране русскому читателю. В своём повествовании собираюсь затронуть те стороны жизни страны и её обитателей, которые могут быть интересны вдумчивому читателю. Несмотря на моё желание смотреть на вещи отстранённо, следует понимать, что даже при таком подходе могут быть даны неверные оценки. Особенно в тех случаях, когда приходится обобщать – ведь когда пишешь большое полотно, то не обойтись без крупных мазков. Здесь же картина гораздо шире, чем та, которую рисует художник. Из-за это невольно прибегаешь к обобщениям.
С тем, чтобы не повторяться слишком часто, будем использовать название кивиец, как синоним слова новозеландец. Второе наименование жителей Новой Зеландии - кивийцы (eng. Kiwi people/Kiwis), происходит не от названия фрукта, как полагают некоторые. В его основе лежит данное маори название птицы – местного эндемика. Маори - это этнос, появившийся здесь за сотни лет до прихода европейцев. Что касается киви-фрукта, то его настоящее название – китайский крыжовник – звучит не столь поэтично. В отличие от ягоды крыжовник, его китайский «собрат» является фруктом. В середине 1960-х годов одному новозеландскому фермеру, занимавшемуся выращиванием и продажей китайского крыжовника в США, пришла в голову мысль дать ему коммерческое название киви-фрукт (kiwifruit, позднее просто kiwi). Идея фермера привела к значительному увеличению производства и сбыта этих плодов. Так вышло, что не будучи родиной этого растения, Новая Зеландия стала родиной киви-фрукта. Тем, кто выращивает и/или продаёт этот фрукт, следует учитывать, что Новая Зеландия имеет права на брэнд kiwifruit.
С тем, чтобы не повторяться слишком часто, будем использовать название кивиец, как синоним слова новозеландец. Второе наименование жителей Новой Зеландии - кивийцы (eng. Kiwi people/Kiwis), происходит не от названия фрукта, как полагают некоторые. В его основе лежит данное маори название птицы – местного эндемика. Маори - это этнос, появившийся здесь за сотни лет до прихода европейцев. Что касается киви-фрукта, то его настоящее название – китайский крыжовник – звучит не столь поэтично. В отличие от ягоды крыжовник, его китайский «собрат» является фруктом. В середине 1960-х годов одному новозеландскому фермеру, занимавшемуся выращиванием и продажей китайского крыжовника в США, пришла в голову мысль дать ему коммерческое название киви-фрукт (kiwifruit, позднее просто kiwi). Идея фермера привела к значительному увеличению производства и сбыта этих плодов. Так вышло, что не будучи родиной этого растения, Новая Зеландия стала родиной киви-фрукта. Тем, кто выращивает и/или продаёт этот фрукт, следует учитывать, что Новая Зеландия имеет права на брэнд kiwifruit.
У меня нет ни цели, ни желания кого-то обижать в этой статье. Поэтому если кто-то посчитает какую-либо из моих оценок обидной, то можете просто считать моё мнение ошибочным. Статья о Новой Зеландии будет периодически пополняться новым материалом.
1.
Начнём, пожалуй, с самых больших отличий - это одежда и зарплата.
Подобно многим другим странам, зарплату в Новой Зеландии выплачивают путём перевода на указанный работником банковский счёт. В редких обоснованных случаях работодателям позволено выплачивать деньги раз в 2 недели – это касается тех служб, где работают по двухнедельному графику. С той же периодичностью переводятся пенсии. В основном же зарплата выплачивается еженедельно. Думаю, большинство российских читателей согласится с тем, что так удобнее. Переведённая сумма оказывается на счёту работника в ближайшую среду или четверг. Пятница является крайним днём, как по закону, так и по факту. В случае государственного праздника выплата всегда производится раньше.
Размеры предприятий здесь гораздо меньше, чем в России. Большим считается предприятия, на котором работает сто человек. На малых предприятиях часто можно видеть, как хозяин работает в цеху, сидит половину дня в приёмной вместо своего кабинета, либо выполняет функции завхоза. В Новой Зеландии даже миллионер не стесняется делать работу своими руками, если это снижает его затраты. По сравнению с Россией квалифицированные рабочие, будь то на производстве или в малом бизнесе, зарабатывают намного больше. Правда, здесь работник умеет делать гораздо больше, чем его российский собрат. Скажем, просто газосварщику (или электросварщику) очень трудно найти работу – нужно владеть всем видами сварки, уметь работать не только со сталью, но и с алюминием. Обычно и этого недостаточно, поэтому полезно иметь несколько рабочих навыков. Именно такие рабочие здесь ценятся. К примеру, чтобы получить лицензию сантехника, нужно иметь не менее 10 лет стажа работы учеником сантехника. Сантехники, электрики, плотники, строители и т. п. в Новой Зеландии хорошо зарабатывают, имея свой малый бизнес и работая по контрактам. Отсюда это название – контрактор (eng. a contractor). Это в России он тот же рабочий, а в НЗ он, в отличие от проcто рабочего (a labor), он - a tradesman. Каждая из профессий, относящихся к понятию трэйдсмэн, включает в себя весьма широкий диапазон навыков. Поэтому трейдсмэн, как и фермер – это уважаемые профессии. Фермер, а также члены его семьи производят весь цикл сельскохозяйственных работ в соответствии с направлением своего бизнеса.
К вышеназванным рабочим примыкает профессия медсёстры/медбрата (eng. a nurse). Она тоже весьма уважаема, и тоже хорошо оплачивается. Как бы это ни звучало парадоксально: по своей квалификации новозеландские медсёстры сравнимы с российскими врачами, но при этом их функции уже, чем у российской медсестры. Что уж там говорить о российском фельдшере. Хотя кивийские медсёстры/братья не настолько хорошо знают теорию, зато превосходно вышколены в своём узком профиле. А вот профессия офисного работника в Новой Зеландии не пользуются таким уважением, как в России. Соответственно, их зарплата ниже, чем у медсестёр или квалифицированных рабочих.
Тот, кто имеет работу, не бедствует даже в том случае, если в семье есть двое детей. Пособие же на троих детей позволяет матери не работать. Минимальная зарплата в Новой Зеландии – 16,5 NZ$ в час. За 1 NZ$ дают больше 50 рублей; так что вы сами легко можете посчитать здешнюю минимальную зарплату. Уровень цен примерно одинаков с российским. Даже ученикам, которые только обучаются азам профессии, здесь платят 13,2 NZ$ минимум. Но этим не стоит обольщаться, т.к. незаслуженно высокая почасовая плата приводит к тому, что молодым особенно трудно найти работу. По этой причине, спустя какое-то время часть молодёжи попадает в разряд unemployable (нетрудоустраиваемых), после чего им практически невозможно найти работу.
В малых городах, где уровень безработицы вообще высок, немало тех, кто после школы так и не смог найти работу. Пособие по безработице здесь варьируется в зависимости от того, что зарабатывает супруг. Предполагаю, что для одиноких оно составляет 250-260 NZ$, что даёт в месяц 1000 NZ$ за вычетом налогов. Правительство Новой Зеландии считает эту сумму минимальной для того, чтобы человек мог удовлетворять свои потребности.
Своим отношением к одежде (и обуви) новозеландцы могут шокировать не только русскую, но даже привычную ко всему, западную публику. Мне нравится отношение кивийцев к одежде. Оно во многом соответствует стилю, который исповедуется жителями многих западных стран. Однако это отношение иногда принимает такие формы, что обращает всех иностранцев.
Кивиец может прийти на свадьбу или похороны в самом затрапезном виде. Местные к этому относятся спокойно, потому что знают о том, что у части новозеландцев просто нет парадных костюмов. Эти слова особенно относятся к мужской части населения. Что уж там говорить о его торжественном тёмном цвете? Причина этому не бедность, а нежелание держать такие вещи в своём гардеробе. Вы же понимаете, что если костюм постоянно висит в гардеробе, то он может пострадать от моли летом или плесени зимой – в новозеландском климате всякое может случиться. К тому же, фасончик устаревает :)
В больших магазинах часто можно встретить молодых и не очень людей в пляжных сандалиях или босиком. Зимой иногда можно увидеть кивийца в одних носках - это из-за бетонных или кафельных полов в супермаркетах. Многие водят свою машину без обуви. Кстати, возраст и марка автомобиля мало что говорит о финансовом состоянии новозеландца. При этом то, как выглядит авто лишь говорит о том, кто его владелец: интроверт или эсктраверт. Нетрудно догадаться, среди тех, кто шокирует иностранцев своим затрапезным видом, большинство составляют интроверты.
В домах маори обычно царит бедлам. Это скорее не вопрос культуры – так выражается отношение к вещам вообще. Большинство маори, как мужчин, так и женщин, предпочитают крупные автомобили. Китайцы более склонны к маленьким и экономичным машинам. Для них вообще характерны экономические соображения. Только этим можно объяснить их стремление самим добывать морепродукты, даже нарываясь на конфликты с маори, так как существует запрет посторонним на добычу традиционных для кухни маори моллюсков.
В отличие от России, молодёжь и подростки не достают своих родителей постоянными жалобами, что им «нечего надеть». Накопи из тех денег, что тебе дают на карманные расходы или заработай. К тому же, подростки большую часть дня ходят в школьной форме. Каждая школа имеет свои традиционные цвета. Это позволяет легко «вычислить» того, кто ведёт себя неприлично в общественном месте. Помимо этого, форма, как это известно, внешне нивелирует разницу в доходах учеников. Несмотря на школьные автобусы, ученики старших классов часто приезжают на своих авто. Learner license можно получить уже в 16 лет, сдав лишь теорию. Этот вид водительских прав позволяет водить машину лишь днём и с опытным водителем на соседнем сиденье. В 17 лет, а при окончании автошколы - в 16,5 лет, можно получить Restricted license, с которой можно водить машину в одиночку, без пассажиров, а в тёмное время суток – с опытным водителем, сидящем рядом. Так, в 16,5 – 17 часть юношей и девушек начинают сами ездить в школу. При этом, несмотря на нарушение Road code (аналог российских ПДД), многие новички подвозят своих друзей. Учитывая неопытность своих чад, родители покупают им старые авто. При этом большинству родителей хватает ума не покупать мощные, скоростные машины. Форма мальчиков включает шорты. Повзрослев, после окончания школы многие из них продолжают носить шорты в любую погоду, даже зимой.
Несмотря на то, что фермер обычно ходит в сапогах, а типичный производственный работник и представитель свободных профессий (сантехник, плотник и проч.) обут в положенные ему ботинки со стальной основой, все они носят только шорты. Поверх шорт одет специальный пояс, к которому приторочены самые нужные инструменты. В машине контрактора есть всё, что может ему понадобится. Как правило, контракторы сами себе хозяева, и называются так, потому что работают не по найму, а по контракту. Об этих людях мы ещё расскажем ниже.
Подобно многим другим странам, зарплату в Новой Зеландии выплачивают путём перевода на указанный работником банковский счёт. В редких обоснованных случаях работодателям позволено выплачивать деньги раз в 2 недели – это касается тех служб, где работают по двухнедельному графику. С той же периодичностью переводятся пенсии. В основном же зарплата выплачивается еженедельно. Думаю, большинство российских читателей согласится с тем, что так удобнее. Переведённая сумма оказывается на счёту работника в ближайшую среду или четверг. Пятница является крайним днём, как по закону, так и по факту. В случае государственного праздника выплата всегда производится раньше.
Размеры предприятий здесь гораздо меньше, чем в России. Большим считается предприятия, на котором работает сто человек. На малых предприятиях часто можно видеть, как хозяин работает в цеху, сидит половину дня в приёмной вместо своего кабинета, либо выполняет функции завхоза. В Новой Зеландии даже миллионер не стесняется делать работу своими руками, если это снижает его затраты. По сравнению с Россией квалифицированные рабочие, будь то на производстве или в малом бизнесе, зарабатывают намного больше. Правда, здесь работник умеет делать гораздо больше, чем его российский собрат. Скажем, просто газосварщику (или электросварщику) очень трудно найти работу – нужно владеть всем видами сварки, уметь работать не только со сталью, но и с алюминием. Обычно и этого недостаточно, поэтому полезно иметь несколько рабочих навыков. Именно такие рабочие здесь ценятся. К примеру, чтобы получить лицензию сантехника, нужно иметь не менее 10 лет стажа работы учеником сантехника. Сантехники, электрики, плотники, строители и т. п. в Новой Зеландии хорошо зарабатывают, имея свой малый бизнес и работая по контрактам. Отсюда это название – контрактор (eng. a contractor). Это в России он тот же рабочий, а в НЗ он, в отличие от проcто рабочего (a labor), он - a tradesman. Каждая из профессий, относящихся к понятию трэйдсмэн, включает в себя весьма широкий диапазон навыков. Поэтому трейдсмэн, как и фермер – это уважаемые профессии. Фермер, а также члены его семьи производят весь цикл сельскохозяйственных работ в соответствии с направлением своего бизнеса.
К вышеназванным рабочим примыкает профессия медсёстры/медбрата (eng. a nurse). Она тоже весьма уважаема, и тоже хорошо оплачивается. Как бы это ни звучало парадоксально: по своей квалификации новозеландские медсёстры сравнимы с российскими врачами, но при этом их функции уже, чем у российской медсестры. Что уж там говорить о российском фельдшере. Хотя кивийские медсёстры/братья не настолько хорошо знают теорию, зато превосходно вышколены в своём узком профиле. А вот профессия офисного работника в Новой Зеландии не пользуются таким уважением, как в России. Соответственно, их зарплата ниже, чем у медсестёр или квалифицированных рабочих.
Тот, кто имеет работу, не бедствует даже в том случае, если в семье есть двое детей. Пособие же на троих детей позволяет матери не работать. Минимальная зарплата в Новой Зеландии – 16,5 NZ$ в час. За 1 NZ$ дают больше 50 рублей; так что вы сами легко можете посчитать здешнюю минимальную зарплату. Уровень цен примерно одинаков с российским. Даже ученикам, которые только обучаются азам профессии, здесь платят 13,2 NZ$ минимум. Но этим не стоит обольщаться, т.к. незаслуженно высокая почасовая плата приводит к тому, что молодым особенно трудно найти работу. По этой причине, спустя какое-то время часть молодёжи попадает в разряд unemployable (нетрудоустраиваемых), после чего им практически невозможно найти работу.
В малых городах, где уровень безработицы вообще высок, немало тех, кто после школы так и не смог найти работу. Пособие по безработице здесь варьируется в зависимости от того, что зарабатывает супруг. Предполагаю, что для одиноких оно составляет 250-260 NZ$, что даёт в месяц 1000 NZ$ за вычетом налогов. Правительство Новой Зеландии считает эту сумму минимальной для того, чтобы человек мог удовлетворять свои потребности.
Своим отношением к одежде (и обуви) новозеландцы могут шокировать не только русскую, но даже привычную ко всему, западную публику. Мне нравится отношение кивийцев к одежде. Оно во многом соответствует стилю, который исповедуется жителями многих западных стран. Однако это отношение иногда принимает такие формы, что обращает всех иностранцев.
Кивиец может прийти на свадьбу или похороны в самом затрапезном виде. Местные к этому относятся спокойно, потому что знают о том, что у части новозеландцев просто нет парадных костюмов. Эти слова особенно относятся к мужской части населения. Что уж там говорить о его торжественном тёмном цвете? Причина этому не бедность, а нежелание держать такие вещи в своём гардеробе. Вы же понимаете, что если костюм постоянно висит в гардеробе, то он может пострадать от моли летом или плесени зимой – в новозеландском климате всякое может случиться. К тому же, фасончик устаревает :)
В больших магазинах часто можно встретить молодых и не очень людей в пляжных сандалиях или босиком. Зимой иногда можно увидеть кивийца в одних носках - это из-за бетонных или кафельных полов в супермаркетах. Многие водят свою машину без обуви. Кстати, возраст и марка автомобиля мало что говорит о финансовом состоянии новозеландца. При этом то, как выглядит авто лишь говорит о том, кто его владелец: интроверт или эсктраверт. Нетрудно догадаться, среди тех, кто шокирует иностранцев своим затрапезным видом, большинство составляют интроверты.
В домах маори обычно царит бедлам. Это скорее не вопрос культуры – так выражается отношение к вещам вообще. Большинство маори, как мужчин, так и женщин, предпочитают крупные автомобили. Китайцы более склонны к маленьким и экономичным машинам. Для них вообще характерны экономические соображения. Только этим можно объяснить их стремление самим добывать морепродукты, даже нарываясь на конфликты с маори, так как существует запрет посторонним на добычу традиционных для кухни маори моллюсков.
В отличие от России, молодёжь и подростки не достают своих родителей постоянными жалобами, что им «нечего надеть». Накопи из тех денег, что тебе дают на карманные расходы или заработай. К тому же, подростки большую часть дня ходят в школьной форме. Каждая школа имеет свои традиционные цвета. Это позволяет легко «вычислить» того, кто ведёт себя неприлично в общественном месте. Помимо этого, форма, как это известно, внешне нивелирует разницу в доходах учеников. Несмотря на школьные автобусы, ученики старших классов часто приезжают на своих авто. Learner license можно получить уже в 16 лет, сдав лишь теорию. Этот вид водительских прав позволяет водить машину лишь днём и с опытным водителем на соседнем сиденье. В 17 лет, а при окончании автошколы - в 16,5 лет, можно получить Restricted license, с которой можно водить машину в одиночку, без пассажиров, а в тёмное время суток – с опытным водителем, сидящем рядом. Так, в 16,5 – 17 часть юношей и девушек начинают сами ездить в школу. При этом, несмотря на нарушение Road code (аналог российских ПДД), многие новички подвозят своих друзей. Учитывая неопытность своих чад, родители покупают им старые авто. При этом большинству родителей хватает ума не покупать мощные, скоростные машины. Форма мальчиков включает шорты. Повзрослев, после окончания школы многие из них продолжают носить шорты в любую погоду, даже зимой.
Несмотря на то, что фермер обычно ходит в сапогах, а типичный производственный работник и представитель свободных профессий (сантехник, плотник и проч.) обут в положенные ему ботинки со стальной основой, все они носят только шорты. Поверх шорт одет специальный пояс, к которому приторочены самые нужные инструменты. В машине контрактора есть всё, что может ему понадобится. Как правило, контракторы сами себе хозяева, и называются так, потому что работают не по найму, а по контракту. Об этих людях мы ещё расскажем ниже.
2.
Новая Зеландия расположена в южном полушарии. Её площадь 268.680 кв. км превышает территорию Британии, и уступает Италии. Однако по населению Новая Зеландия значительно меньше этих стран. Сегодня оно лишь приближается к 5 млн. человек. Однако по темпам роста населения НЗ, пожалуй, превосходит другие развитые страны мира. Это происходит, как по причине относительно высокого уровня рождаемости, так и из-за эмиграции. Можно ожидать, что в 2022 году, либо годом позже, население страны превысит 5-миллионный рубеж.
Говоря о географии Новой Зеландии, следует упомянуть недавнее открытие геологов, которое было сделано в ходе многолетних исследований. В результате чего было установлено, что часть Новой Зеландии вместе с Новой Каледонией, а также островами между ними, является частью погруженного материка. В связи с открытием материка Зеландия сегодня приходится менять некоторые научные формулировки.
Географически большая часть НЗ расположена на двух островах, которые называются Северный и Южный. Несмотря на то, что Южный остров превосходит Северный по своей площади, там проживает чуть более 1 млн. человек. Это объясняется тем, что климат Северного острова более тёплый. С южной стороны к Южному острову прилепился довольно большой остров Стюарт (Stewart); его площадь составляется 1746 кв. км. В 680 км к западу от Южного острова расположен остров Чэтэм (Chatham) – его площадь ок. 900 кв. км.
В южном направлении, т.е. в сторону Антарктики, есть несколько небольших островов, расположенных отдалённо, самым заметным из которых является необитаемый остров под названием Окленд (Auckland). Собственно говоря, этот остров представляет собой группу из четырёх сильно изрезанных островов. Там много закрытых гаваней, позволяющих укрываться судам разной величины. Из-за наличия безопасных гаваней, а также желания находиться ближе к месту промысла, на Окленде в конце XVIII – начале XIX постоянно жили китобои и охотники за тюленями. Но им пришлось покинуть этот остров из-за постоянной облачности и сырости, несмотря на то, что океан там не замерзает, и потому зимой нет сильных морозов. В географии НЗ топоним Окленд встречается ещё три раза. Так называется самый большой город Новой Зеландии, а также одноимённая провинция, расположенные в северной части Северного острова. Население провинции Окленд ненамного превышает одну треть населения страны, и эта доля не снижается. Объясняется это благоприятным климатом, который многие считают лучшим на Земле. Характерной особенностью оклендского климата является чередование всех четырёх сезонов в течение одного дня. Обычно это случается весной. Бывают дни, когда в течение дня все 4 сезона проходят по 2-3 раза. Город изрезан живописными заливами и бухтами. В средней части города есть место, где глубокий залив западного берега разделён от залива восточного берега полосой шириной всего 1,5 км; это место издавна называется Онехунга (маори Onehunga). До прихода европейцев жители Онехунги занимались охотой на птиц, перелетающих из одного залива в другой, когда там наступал отлив. Начиная с Онехунги, почти на 300 км в северном направлении вытянулся полуостров Окленд. В северной оконечности этого полуострова расположена сакральное место – мыс Реинга (маори Reinga). По древним поверьям, души умерших продвигаются к тому месту на мысе Реинга, где растёт похутукава. Именно здесь они завершают свой земной путь, уходя в подземный мир. Похутукава – это красивое дерево- эндемик, которое цветёт роскошными красными цветами в период Рождества. Его цветение наступает в декабре: чем севернее, тем раньше зацветает похутукава. Так вот, похутукава на мысе Реинга – это единственное дерево, которое никто никогда не видел цветущим.
Раз уж мы упомянули смерть, то нужно сказать, что новозеландцы связывают со смертью каллы, и потому эти цветы не приносят в дом. Каллы здесь называют просто лилиями. Климат страны таков, что каллы свободно растут в дикой природе. Поэтому они встречаются где угодно. Каллы обычно цветут в августе-сентябре, но это во многом соотносится с повышенной влажностью почвы. В моём саду, при постоянном поливе, каллы цветут практически круглый год. Правда, в летнюю жару количество их цветов уменьшается.
Далее в северном направлении от мыса Реинга расположена большая группа вулканических островов, которые называются Кермадек (Kermadec). Часть из них активны. Если двигаться далее в сторону Новой Каледонии, в которую вцепилась, и не хочет отпускать, Франция, есть лишь небольшой остров Норфолк (Norfolk), принадлежащий Австралии. Помимо этого к Новой Зеландии относятся острова Кука, а также небольшой (10,1 кв. км) островок Токелау, расположенные гораздо ближе к экватору. Наибольшая высота Токелау составляет 5 метров. Фактически атолл Токелау защищён от штормов лишь коралловыми рифами. Поэтому повышение уровня океана было бы немедленно замечено на Токелау. В 2006 году Токелау добровольно присоединился к НЗ. Это не удивительно, так как на 1,5 тыс. его жителей приходится более 10 тыс. сородичей в Новой Зеландии. Что касается островов Кука, то именно оттуда прибывали экспедиции маори, которые колонизировали Новую Зеландию задолго до прихода европейцев.
Южный остров геологически расположен на стыке двух плит – Тихоокеанской и Зеландской, если называть её по-новому. Горный хребет, идущий вдоль острова с юга на север, сформирован в результате взаимного выдавливания обоих плит вверх. В результате, высота хребта растёт. Это происходит довольно быстро по геологическим понятиям. То, что западный берег Южного острова постепенно прирастает, с очевидностью говорит о том, что в этом месте стыка двух плит Зеландская плита расположена над Тихоокеанской. Севернее обе плиты находятся на одном уровне; в результате чего в месте стыка образовался невысокий хребет. Место стыка двух плит проходит через столицу город Веллингтон, и далее, проходя по Северному острову, постепенно уходит в Тихий океан. Таким образом, большая часть Северного острова, а также острова Кермадек, относятся к вновь открытому материку Зеландия.
Говоря о географии Новой Зеландии, следует упомянуть недавнее открытие геологов, которое было сделано в ходе многолетних исследований. В результате чего было установлено, что часть Новой Зеландии вместе с Новой Каледонией, а также островами между ними, является частью погруженного материка. В связи с открытием материка Зеландия сегодня приходится менять некоторые научные формулировки.
Географически большая часть НЗ расположена на двух островах, которые называются Северный и Южный. Несмотря на то, что Южный остров превосходит Северный по своей площади, там проживает чуть более 1 млн. человек. Это объясняется тем, что климат Северного острова более тёплый. С южной стороны к Южному острову прилепился довольно большой остров Стюарт (Stewart); его площадь составляется 1746 кв. км. В 680 км к западу от Южного острова расположен остров Чэтэм (Chatham) – его площадь ок. 900 кв. км.
В южном направлении, т.е. в сторону Антарктики, есть несколько небольших островов, расположенных отдалённо, самым заметным из которых является необитаемый остров под названием Окленд (Auckland). Собственно говоря, этот остров представляет собой группу из четырёх сильно изрезанных островов. Там много закрытых гаваней, позволяющих укрываться судам разной величины. Из-за наличия безопасных гаваней, а также желания находиться ближе к месту промысла, на Окленде в конце XVIII – начале XIX постоянно жили китобои и охотники за тюленями. Но им пришлось покинуть этот остров из-за постоянной облачности и сырости, несмотря на то, что океан там не замерзает, и потому зимой нет сильных морозов. В географии НЗ топоним Окленд встречается ещё три раза. Так называется самый большой город Новой Зеландии, а также одноимённая провинция, расположенные в северной части Северного острова. Население провинции Окленд ненамного превышает одну треть населения страны, и эта доля не снижается. Объясняется это благоприятным климатом, который многие считают лучшим на Земле. Характерной особенностью оклендского климата является чередование всех четырёх сезонов в течение одного дня. Обычно это случается весной. Бывают дни, когда в течение дня все 4 сезона проходят по 2-3 раза. Город изрезан живописными заливами и бухтами. В средней части города есть место, где глубокий залив западного берега разделён от залива восточного берега полосой шириной всего 1,5 км; это место издавна называется Онехунга (маори Onehunga). До прихода европейцев жители Онехунги занимались охотой на птиц, перелетающих из одного залива в другой, когда там наступал отлив. Начиная с Онехунги, почти на 300 км в северном направлении вытянулся полуостров Окленд. В северной оконечности этого полуострова расположена сакральное место – мыс Реинга (маори Reinga). По древним поверьям, души умерших продвигаются к тому месту на мысе Реинга, где растёт похутукава. Именно здесь они завершают свой земной путь, уходя в подземный мир. Похутукава – это красивое дерево- эндемик, которое цветёт роскошными красными цветами в период Рождества. Его цветение наступает в декабре: чем севернее, тем раньше зацветает похутукава. Так вот, похутукава на мысе Реинга – это единственное дерево, которое никто никогда не видел цветущим.
Раз уж мы упомянули смерть, то нужно сказать, что новозеландцы связывают со смертью каллы, и потому эти цветы не приносят в дом. Каллы здесь называют просто лилиями. Климат страны таков, что каллы свободно растут в дикой природе. Поэтому они встречаются где угодно. Каллы обычно цветут в августе-сентябре, но это во многом соотносится с повышенной влажностью почвы. В моём саду, при постоянном поливе, каллы цветут практически круглый год. Правда, в летнюю жару количество их цветов уменьшается.
Далее в северном направлении от мыса Реинга расположена большая группа вулканических островов, которые называются Кермадек (Kermadec). Часть из них активны. Если двигаться далее в сторону Новой Каледонии, в которую вцепилась, и не хочет отпускать, Франция, есть лишь небольшой остров Норфолк (Norfolk), принадлежащий Австралии. Помимо этого к Новой Зеландии относятся острова Кука, а также небольшой (10,1 кв. км) островок Токелау, расположенные гораздо ближе к экватору. Наибольшая высота Токелау составляет 5 метров. Фактически атолл Токелау защищён от штормов лишь коралловыми рифами. Поэтому повышение уровня океана было бы немедленно замечено на Токелау. В 2006 году Токелау добровольно присоединился к НЗ. Это не удивительно, так как на 1,5 тыс. его жителей приходится более 10 тыс. сородичей в Новой Зеландии. Что касается островов Кука, то именно оттуда прибывали экспедиции маори, которые колонизировали Новую Зеландию задолго до прихода европейцев.
Южный остров геологически расположен на стыке двух плит – Тихоокеанской и Зеландской, если называть её по-новому. Горный хребет, идущий вдоль острова с юга на север, сформирован в результате взаимного выдавливания обоих плит вверх. В результате, высота хребта растёт. Это происходит довольно быстро по геологическим понятиям. То, что западный берег Южного острова постепенно прирастает, с очевидностью говорит о том, что в этом месте стыка двух плит Зеландская плита расположена над Тихоокеанской. Севернее обе плиты находятся на одном уровне; в результате чего в месте стыка образовался невысокий хребет. Место стыка двух плит проходит через столицу город Веллингтон, и далее, проходя по Северному острову, постепенно уходит в Тихий океан. Таким образом, большая часть Северного острова, а также острова Кермадек, относятся к вновь открытому материку Зеландия.
3.
История Новой Зеландии не долгая, и далеко не столь богатая, как у многих других стран мира. Между тем, у неё тоже есть тайны. Сегодня на страницах социальных сетей действуют большие группы кивийцев, которые обвиняют своё правительство в том, что оно скрывает древние артефакты. Исследователи полагают, что власти умышленно замалчивают находку наскальных рисунков, а также полигональной кладки для того, чтобы не возбуждать маори, поскольку подобного рода артефакты якобы тоже превращают их из хозяев в пришельцев. Тем самым, находки умаляя права маори на эту землю.
Это говорит лишь о том, что некоторые любители истории европейского происхождения плохо знают маори. И, к тому же, далеки от понимания того, что подобного рода артефакты скрываются и даже уничтожаются по всему миру. Мы понимаем, что в большинстве случаев находки относятся к предыдущим расам, которые обитали на Земле. Подобного рода факты подпадают под запрет, который установлен теми, кто реально правит человечеством. Официальная история и правительства разных государств лишь исполняют их волю. Поэтому мы здесь не будем касаться подобного рода артефактов.
Археологи отмечают, что ещё до прихода предков маори на территории НЗ жили люди, которые занимались охотой на моа. Это птицы, которые относятся вымершему отряду моаообразных; самые большие виды этих птиц имели высоту до 3 метров. Моа были почти полностью истреблены до появления маори. Последние их особи были убиты в начале XX века. Точно известно, что охотники на моа были выходцами с островов Тихого океана. Антропологи пока затрудняются с определением островов откуда они прибыли. То, что они не выращивали сельскохозяйственных культур, говорит о том, что их появление здесь не было результатом подготовленной колонизации. Господствующие ветра и течения говорят о том, что на территорию Новой Зеландии могли попадать рыбаки с Тонга.
Как бы то ни было, целенаправленной колонизацией Новой Зеландии занялись жители островов Кука. Видимо, они обладали какой-то информацией об этой удалённой и холодной, по меркам тихоокеанских островитян, земли. Первые маори прибыли 800-850 лет тому назад. Их потомки помнят, как названия каноэ, на которых они прибыли, как и имена вождей, возглавлявших тяжёлое плавание. Сегодняшние племена носят названия этих waka (каноэ). Сегодня известно, по меньшей мере, 7 таких каноэ. Наверняка их было больше. Каноэ с будущими прародителями племён приплывали в течение нескольких столетий.
Количество членов племени во многом зависит от того, насколько давно их предки пришли на эту землю. Так сегодня в НЗ проживает около 60 тыс. потомков тех, кто прибыл на «Арава». Они составляют конфедерацию племён Te Arawa, которая имеет своего вождя. Нужно сказать, что в языке маори артикль Te выполняет ту же роль, что артикль the в английском. Нам довелось побеседовать и попить чай, заваренный листьями кавакава, с этим мудрым и высокообразованным человеком. Вождь Te Arawa является одним из тех, кто является хранителем эзотерических знаний маори. Речь идёт о тех знаниях, которые были приобретены их предками именно здесь. На других островах Тихого океана тоже сохранились местные эзотерики, но там им угрожает христианство, которое во многих странах Океании приобрело фанатические формы.
Нужно заметить, что в Новой Зеландии, где получение высшего образования стоит немалых денег, плату за обучение маори вносит правительство. С одной стороны, этот закон даёт доступ к высшему образованию выходцам из самых бедных семей маори. С другой стороны это ведёт к тому, что лентяи из числа таких студентов впоследствии становятся плохими специалистами, подрывающими авторитет народа маори. Было бы правильно дать возможность представителям маори самим отчислять таких студентов до того, как им присвоят степень после окончания университетского образования.
Среди маори особняком стоят два племени. Это Ngati-o-Wai – люди реки (eng. People of the River) и племя Вайтахa (Waitaha). Первые живут вдоль реки Вангануи (Wanganui), включая большие территории в верхнем течении, то есть в центральной части Северного острова. Их предки не прибывали на каноэ с островов Кука, но они говорят практически на том же языке, что и остальные маори. Здесь сказывается то, что они веками принимали жён из иных племён, а также отдавали своих женщин в другие племена. Сегодня диалектные различия в языках разных племён практически нивелированы. Все маори говорят на одном языке, так как преподавание ведётся на едином языке. На этом же языке вещает канал «Маори ТВ». Конечно, временами возникают языковые распри, когда жителей Вакатане или Вангануи заставляют писать свои названия, как Whakatane и Whanganui из-за того, что на официальном языке они звучат, как Факатане и Фангануи. Первые годами воевали за своё название, но проиграли все суды, вторые (а это жители города, реки и провинции) же просто игнорируют новое название. Это привело к тому, что сегодня допускаются оба варианта: Wanganui (Вангануи) и Whanganui (Фангануи).
Вайтаха – это племя мира. Даже в те времена, когда плена маори постоянно воевали друг с другом, вайтахи жили со всеми в мире. Периодически они брали свою молодёжь и отправлялись с ними в путешествие вокруг обоих островов. Парни выбирали себе супруг из других племён, а девушки становились жёнами юношей из других племён. Мирная дипломатия помогала вайтахи стоять в стороне не распрей, то войн.
Племена, живущие вдоль реки Вангануи, издревле были хорошо организованы. Эта река, начинающаяся в центре Северного острова, извивается между гор, принимая в себя потоки многочисленных горных рек и ручьёв. Путь по реке и вдоль берега реки контролировали с помощью фортификационных сооружений, которые маори называют Па (Pa). Альтернативные горные маршруты были трудны для воинских отрядов противника, так как вместе с оружием им приходилось нести провиант. Напротив, военные походы Людей реки бывали неожиданными и стремительными. Колонизаторы понимали, что столкновения с этими племенами были бы им крайне невыгодны, и потому их не трогали. Антипатия к пришельцам в XIX в. подавлялась пророками, которые появились в ту пору в среде маори. В результате маори приняли христианство, а часть из них примкнула к новой религии Ратана, которая впитала в себя не только основы христианства, но и иудаизма. Это мирная религия, на фундаменте которой был сооружён центр всех мировых религий близ города Таумаринуи (Taumarinui). Несмотря на то, что многие маори не относят Людей реки к числу маори, т.к. их предки не прибыли с островов с островов Кука на каноэ, именно этим людям принадлежит сакральное место внутри треугольника, образованного оз. Таупо, влк. Таранаки и тремя главными вершинами горного массива: Руапеха (Ruapeha), Нъарухое (Ngaruhoe) и Тонгариро (Njngariro). При этом на север и восток от Таумаринуи живут самые многочисленные и сильные племена маори. В заключение краткого рассказа о Людях реки нужно добавить, что среди них, также как среди Вайтахи и племён, живущих на севере (самый жарких регион Новой Зеландии) встречаются люди с рыжими волосами и зелёными глазами – осколки народа, некогда жившего на территории этой страны.
Сегодня всё больше исследователей приходят к тому, что рыжеволосые люди с зелёными волосами некогда составляли большую долю населения на всех островах Тихого океана. Они передали тихоокеанским народам какую-то часть своих знаний и навыков. Видимо, вместе со знаниями эти люди принесли в язык маори, а также языки некоторых народов Тихого океана многие слова, содержащие ра, а также само слово ра, которое у маори означает свет, Бога и имя Бога. Помимо слов, которые начинаются или оканчиваются на ра, в языке маори есть слова, где ра стоит в начале и конце слова. Обычно это топонимы, но есть и такие слова, как ранъатира (ra-ngati-ra) – вождь. Слово ngati означает народ.
Несмотря на то, что некоторые историки по-прежнему придерживаются старого взгляда на то, когда и кем из европейцев была открыта Новая Зеландия, факты, в том числе, документы, говорят о том, что НЗ была открыта в 80-х годах XVI века испанцем, капитаном Фернандесом из Вальпараисо, Чили. На начальном отрезке своего пути к Новой Зеландии капитан Фернандес останавливался на открытом им острове Пасхи (Рапа Нуи). Уже в XVII веке экспедиции из Вальпараисо ходили на обнаруженный им остров, но открытие приписали голландцу Роггевену (1722 г.). Точно также, его открытие Новой Зеландии приписано другому голландцу – Тасману (1642 г.). Капитан Фернандес не желал делиться своими открытиями с испанской короной, но несмотря на это, сведения об его открытиях всё же попали к монахам-иезуитам. Впоследствии эти записи попали в Испанию.
Капитан Фернандес около года прожил в Новой Зеландии. Сначала он имел якорную стоянку в заливе, который сегодня называют залив Веллингтона, хотя он официально называется порт Николсон. Затем чилийские испанцы перебрались на противоположную сторону пролива Кука, где встали в какой-то из бухт в районе нынешнего Пиктона. В оставленных им воспоминаниях Фернандес высоко оценил дружелюбие местных жителей. Ещё бы, он ведь оказался в гостях у племени вайтахи. Полагаю, что топоним Мирамар остался от посещения экспедиции Фернандеса. В переводе с испанского, Miramar означает «с видом на море»: mira – смотреть, mar – море. Так называется занимающий ключевое положение полуостров, который до конца XIX был островом. После одного из сильных землетрясений он соединился с основной частью Веллингтона. Позднее на месте образовавшегося с западной стороны перешейка был построен аэропорт столицы Новой Зеландии. Своей южной стороной Мирамар обращён на пролив Кука, отделяющий Северный остров от Южного. Его северная часть смотрит на залив города Веллингтон, а восточная сторона выходит к проливу, соединяющему этот залив с проливом Кука. Что говорить, остров Мирамар был подходящим местом для морехода, который шёл западным курсом вдоль 40° ю. ш. от порта Вальпараисо в испанской колонии Чили до пролива Кука.
Когда капитан Кук исследовал берега Новой Зеландии, он узнал от местных жителей, как о визите корабля голландского капитана Тасмана, так и предыдущем продолжительном визите европейцев, которые заразили местных жителей венерическими болезнями, от которых скончалось много маори. Сопровождающие Кука также замечали следы сифилиса на лицах местных жителей. Не удивительно, что при первой же попытке Тасмана высадится, маори напали на его моряков, которые лишь успели ступить на берег. Захваченного голландца маори съели. После этого случая Тасман не больше не пытался приближаться к берегу, и даже не узнал, что Новая Зеландия, которую именно он так назвал, состоит из двух островов.
Венерические заболевания значительно сократили число людей в племени Вайтаха. Это привело к тому, что другие маори вытеснили их с Северного острова. Когда-то окрестности Веллингтона были частью их территории. Сегодня вся их земля находится в северной части Южного острова.
Это говорит лишь о том, что некоторые любители истории европейского происхождения плохо знают маори. И, к тому же, далеки от понимания того, что подобного рода артефакты скрываются и даже уничтожаются по всему миру. Мы понимаем, что в большинстве случаев находки относятся к предыдущим расам, которые обитали на Земле. Подобного рода факты подпадают под запрет, который установлен теми, кто реально правит человечеством. Официальная история и правительства разных государств лишь исполняют их волю. Поэтому мы здесь не будем касаться подобного рода артефактов.
Археологи отмечают, что ещё до прихода предков маори на территории НЗ жили люди, которые занимались охотой на моа. Это птицы, которые относятся вымершему отряду моаообразных; самые большие виды этих птиц имели высоту до 3 метров. Моа были почти полностью истреблены до появления маори. Последние их особи были убиты в начале XX века. Точно известно, что охотники на моа были выходцами с островов Тихого океана. Антропологи пока затрудняются с определением островов откуда они прибыли. То, что они не выращивали сельскохозяйственных культур, говорит о том, что их появление здесь не было результатом подготовленной колонизации. Господствующие ветра и течения говорят о том, что на территорию Новой Зеландии могли попадать рыбаки с Тонга.
Как бы то ни было, целенаправленной колонизацией Новой Зеландии занялись жители островов Кука. Видимо, они обладали какой-то информацией об этой удалённой и холодной, по меркам тихоокеанских островитян, земли. Первые маори прибыли 800-850 лет тому назад. Их потомки помнят, как названия каноэ, на которых они прибыли, как и имена вождей, возглавлявших тяжёлое плавание. Сегодняшние племена носят названия этих waka (каноэ). Сегодня известно, по меньшей мере, 7 таких каноэ. Наверняка их было больше. Каноэ с будущими прародителями племён приплывали в течение нескольких столетий.
Количество членов племени во многом зависит от того, насколько давно их предки пришли на эту землю. Так сегодня в НЗ проживает около 60 тыс. потомков тех, кто прибыл на «Арава». Они составляют конфедерацию племён Te Arawa, которая имеет своего вождя. Нужно сказать, что в языке маори артикль Te выполняет ту же роль, что артикль the в английском. Нам довелось побеседовать и попить чай, заваренный листьями кавакава, с этим мудрым и высокообразованным человеком. Вождь Te Arawa является одним из тех, кто является хранителем эзотерических знаний маори. Речь идёт о тех знаниях, которые были приобретены их предками именно здесь. На других островах Тихого океана тоже сохранились местные эзотерики, но там им угрожает христианство, которое во многих странах Океании приобрело фанатические формы.
Нужно заметить, что в Новой Зеландии, где получение высшего образования стоит немалых денег, плату за обучение маори вносит правительство. С одной стороны, этот закон даёт доступ к высшему образованию выходцам из самых бедных семей маори. С другой стороны это ведёт к тому, что лентяи из числа таких студентов впоследствии становятся плохими специалистами, подрывающими авторитет народа маори. Было бы правильно дать возможность представителям маори самим отчислять таких студентов до того, как им присвоят степень после окончания университетского образования.
Среди маори особняком стоят два племени. Это Ngati-o-Wai – люди реки (eng. People of the River) и племя Вайтахa (Waitaha). Первые живут вдоль реки Вангануи (Wanganui), включая большие территории в верхнем течении, то есть в центральной части Северного острова. Их предки не прибывали на каноэ с островов Кука, но они говорят практически на том же языке, что и остальные маори. Здесь сказывается то, что они веками принимали жён из иных племён, а также отдавали своих женщин в другие племена. Сегодня диалектные различия в языках разных племён практически нивелированы. Все маори говорят на одном языке, так как преподавание ведётся на едином языке. На этом же языке вещает канал «Маори ТВ». Конечно, временами возникают языковые распри, когда жителей Вакатане или Вангануи заставляют писать свои названия, как Whakatane и Whanganui из-за того, что на официальном языке они звучат, как Факатане и Фангануи. Первые годами воевали за своё название, но проиграли все суды, вторые (а это жители города, реки и провинции) же просто игнорируют новое название. Это привело к тому, что сегодня допускаются оба варианта: Wanganui (Вангануи) и Whanganui (Фангануи).
Вайтаха – это племя мира. Даже в те времена, когда плена маори постоянно воевали друг с другом, вайтахи жили со всеми в мире. Периодически они брали свою молодёжь и отправлялись с ними в путешествие вокруг обоих островов. Парни выбирали себе супруг из других племён, а девушки становились жёнами юношей из других племён. Мирная дипломатия помогала вайтахи стоять в стороне не распрей, то войн.
Племена, живущие вдоль реки Вангануи, издревле были хорошо организованы. Эта река, начинающаяся в центре Северного острова, извивается между гор, принимая в себя потоки многочисленных горных рек и ручьёв. Путь по реке и вдоль берега реки контролировали с помощью фортификационных сооружений, которые маори называют Па (Pa). Альтернативные горные маршруты были трудны для воинских отрядов противника, так как вместе с оружием им приходилось нести провиант. Напротив, военные походы Людей реки бывали неожиданными и стремительными. Колонизаторы понимали, что столкновения с этими племенами были бы им крайне невыгодны, и потому их не трогали. Антипатия к пришельцам в XIX в. подавлялась пророками, которые появились в ту пору в среде маори. В результате маори приняли христианство, а часть из них примкнула к новой религии Ратана, которая впитала в себя не только основы христианства, но и иудаизма. Это мирная религия, на фундаменте которой был сооружён центр всех мировых религий близ города Таумаринуи (Taumarinui). Несмотря на то, что многие маори не относят Людей реки к числу маори, т.к. их предки не прибыли с островов с островов Кука на каноэ, именно этим людям принадлежит сакральное место внутри треугольника, образованного оз. Таупо, влк. Таранаки и тремя главными вершинами горного массива: Руапеха (Ruapeha), Нъарухое (Ngaruhoe) и Тонгариро (Njngariro). При этом на север и восток от Таумаринуи живут самые многочисленные и сильные племена маори. В заключение краткого рассказа о Людях реки нужно добавить, что среди них, также как среди Вайтахи и племён, живущих на севере (самый жарких регион Новой Зеландии) встречаются люди с рыжими волосами и зелёными глазами – осколки народа, некогда жившего на территории этой страны.
Сегодня всё больше исследователей приходят к тому, что рыжеволосые люди с зелёными волосами некогда составляли большую долю населения на всех островах Тихого океана. Они передали тихоокеанским народам какую-то часть своих знаний и навыков. Видимо, вместе со знаниями эти люди принесли в язык маори, а также языки некоторых народов Тихого океана многие слова, содержащие ра, а также само слово ра, которое у маори означает свет, Бога и имя Бога. Помимо слов, которые начинаются или оканчиваются на ра, в языке маори есть слова, где ра стоит в начале и конце слова. Обычно это топонимы, но есть и такие слова, как ранъатира (ra-ngati-ra) – вождь. Слово ngati означает народ.
Несмотря на то, что некоторые историки по-прежнему придерживаются старого взгляда на то, когда и кем из европейцев была открыта Новая Зеландия, факты, в том числе, документы, говорят о том, что НЗ была открыта в 80-х годах XVI века испанцем, капитаном Фернандесом из Вальпараисо, Чили. На начальном отрезке своего пути к Новой Зеландии капитан Фернандес останавливался на открытом им острове Пасхи (Рапа Нуи). Уже в XVII веке экспедиции из Вальпараисо ходили на обнаруженный им остров, но открытие приписали голландцу Роггевену (1722 г.). Точно также, его открытие Новой Зеландии приписано другому голландцу – Тасману (1642 г.). Капитан Фернандес не желал делиться своими открытиями с испанской короной, но несмотря на это, сведения об его открытиях всё же попали к монахам-иезуитам. Впоследствии эти записи попали в Испанию.
Капитан Фернандес около года прожил в Новой Зеландии. Сначала он имел якорную стоянку в заливе, который сегодня называют залив Веллингтона, хотя он официально называется порт Николсон. Затем чилийские испанцы перебрались на противоположную сторону пролива Кука, где встали в какой-то из бухт в районе нынешнего Пиктона. В оставленных им воспоминаниях Фернандес высоко оценил дружелюбие местных жителей. Ещё бы, он ведь оказался в гостях у племени вайтахи. Полагаю, что топоним Мирамар остался от посещения экспедиции Фернандеса. В переводе с испанского, Miramar означает «с видом на море»: mira – смотреть, mar – море. Так называется занимающий ключевое положение полуостров, который до конца XIX был островом. После одного из сильных землетрясений он соединился с основной частью Веллингтона. Позднее на месте образовавшегося с западной стороны перешейка был построен аэропорт столицы Новой Зеландии. Своей южной стороной Мирамар обращён на пролив Кука, отделяющий Северный остров от Южного. Его северная часть смотрит на залив города Веллингтон, а восточная сторона выходит к проливу, соединяющему этот залив с проливом Кука. Что говорить, остров Мирамар был подходящим местом для морехода, который шёл западным курсом вдоль 40° ю. ш. от порта Вальпараисо в испанской колонии Чили до пролива Кука.
Когда капитан Кук исследовал берега Новой Зеландии, он узнал от местных жителей, как о визите корабля голландского капитана Тасмана, так и предыдущем продолжительном визите европейцев, которые заразили местных жителей венерическими болезнями, от которых скончалось много маори. Сопровождающие Кука также замечали следы сифилиса на лицах местных жителей. Не удивительно, что при первой же попытке Тасмана высадится, маори напали на его моряков, которые лишь успели ступить на берег. Захваченного голландца маори съели. После этого случая Тасман не больше не пытался приближаться к берегу, и даже не узнал, что Новая Зеландия, которую именно он так назвал, состоит из двух островов.
Венерические заболевания значительно сократили число людей в племени Вайтаха. Это привело к тому, что другие маори вытеснили их с Северного острова. Когда-то окрестности Веллингтона были частью их территории. Сегодня вся их земля находится в северной части Южного острова.
4.
Вслед за А. Тасманом (1642-43 г. г.) Новую Зеландию одновременно посетили сразу две экспедиции, одна из Франции, другая – из Британии. Капитан Дж. Кук прибыл в октябре 1769 г., а француз Сюрвиль – в декабре. Корабль «Эндевор» Кука обогнул оба острова, внимательно изучая берега и обнаружил между ними пролив, получивший имя английского капитана. Французы обогнули лишь северную часть Северного острова, но были берега, которые они первыми нанесли на карту.
В любом случае, с учётом приоритета голландца Тасмана (об испанце Фернандесе никто не знал, поскольку он сам решил скрыть своё открытие), Британия не имела права воткнуть свой флаг в землю Новой Зеландии, как они обычно поступали, объявив её собственностью своего монарха. Однако голландцы не собирались колонизировать НЗ, так же, как и Британия. Тогда этим решила заняться частная французская компания. Она купила землю у племени маори в тёплом месте – на севере, и уже провела первый завоз колонистов. Это напрягло британский Форин офис, и они решили провернуть аферу с тем, чтобы вышвырнуть французов. Поручение было выполнено У. Хобсоном.
Сегодня кивийцы стараются вымарать эту страницу своей истории, но нужно быть честным, признавая, что юридическую основу для британской колонизации провернули люди, прибывшие из Австралии вместе с У. Хобсоном. Так что первыми жителями колонии под названием Новая Зеландия стали австралийцы. Уильям Хобсон (William Hobson) прибыл в качестве губернатора из австралийской колонии Новый Южный Уэйлз (New South Wales) и объявил Новую Зеландию её частью. Затем он состряпал договор с вождями маори, который изначально имел признаки фальсификации. Во-первых, его текст на английском не совпадал с текстом на языке маори. Во-вторых, большинство вождей не было приглашено на процедуру подписания. В-третьих, часть из приглашённых отказалась прибыть. Тем не менее, бумага была составлена и подписана. После чего ушла в Лондон, где «на основании волеизъявления коренного населения Новой Зеландии», эта территория стала собственностью Британской короны. При этом сама Британия сегодня не признаёт результаты референдума от 16 марта 2014 года в Крыму. Пару лет спустя совершения мероприятия в деревне Вайтанги (Waitangi) несколько вождей маори посетили на британском корабле Лондон, где намеревались пожаловаться на представителей королевы Виктории, которые насильно отбирают принадлежащие им земли. В визите к королеве им было отказано, а в Форин офисе посоветовали забыть о Waitangi Treaty, так как он уже утратил свою актуальность для Великобритании.
В том же 1840 году Хобсон основал город Окленд (Auckland) и перенёс в него свою столицу. Ещё не успели высохнуть чернила на договоре, по которому Корона признала за маори те же права, которыми обладают граждане Великобритании (параграф 5 договора), как губернатор издал акт, нарушающий этот договор. На основании этого акта у маори отобрали право продавать собственную землю кому бы то ни было, за исключением колониальной власти в лице губернатора. Разумеется, было заявлено, что закон придуман ради самих же маори – с тем, чтобы их не могли обманывать европейцы. На самом деле, обладая монополией на покупку земли, колониальная власть получила возможность сбить на неё цену, а также остановить продажу участков тем же французам. В качестве примера: на основании этого акта, от имени короны было уплачено местному племени Нъати Фатуа (Ngati Whatua) за землю в Окленде 200 с лишним фунтов стерлингов, плюс сколько-то одеял, топоров и прочее. Часть этой земли была разбита на участки и через полгода продана за 11 тыс. фунтов в частные руки – будущим домовладельцам.
Несмотря на то, что всё это давно известно, договор, подписанный 6 февраля 1840 года в деревне Вайтанги, остаётся в Новой Зеландии основополагающим юридическим документом, а этот день является государственным праздником. Несмотря на то, что большинство маори давно не признают Вайтангский договор (Waitangi Treaty), это не мешает вождям племён продолжать на него ссылаться для того, чтобы выколачивать у правительства компенсации за когда-то отнятые земли. Им в этом помогают хорошие адвокаты. Многие политики давно предлагают назначить дату, после которой нельзя будет обращаться за компенсацией. Однако ни одно правительство до сих пор на это не пошло, понимая, что это приведёт к ликвидации основы новозеландской юстиции. У меня иное отношение к будущему the Treaty of Waitangi. Народ маори мог бы использовать этот закон в качестве фундамента для своего дальнейшего развития. На мой взгляд, время для этого уже пришло. С этой целью недавно написал на статью ‘Maori issues’ на английском языке, которую отправил некоторым маори из числа продвинутых, а также поместил её на своём сайте.
В целом сегодня у большинства маори есть понимание того, что британский колониализм принёс им больше пользы, чем вреда. Всё же, маори иногда презрительно называют пришельцев пакеха. Те до сих пор не догадываются о смысле этого слова, и сами себя тоже именуют этим словом, полагая, что на языке маори оно означает европеец. На самом деле так называют только тех эмигрантов из Европы, кто не стал своим для маори. Единственное, что до сих пор серьёзно не нравится маори, это то, что местный закон не признаёт права собственности целого племени – такого английское право не знает. Но нет худа без добра: вожди и члены племён учредили трасты (в России это называется некоммерческими организациями). В результате чего они волей-неволей научились вести бизнес-документацию, а затем потихоньку занялись бизнесом. В наши дни многие племена имеют сотни миллионов (новозеландских) долларов на своих банковских счетах. Собственность тех же оклендских Нъати Фатуа в наши дни оценивается в сумму около 1 млрд. НЗ дол.
Когда-то новозеландцы, включая маори, провозгласили свою страну собственностью Бога: New Zealand is a God’s country. Эта же мысль выражалась, как God’s own (собственность Бога), что зачастую превращалось в выражение God zone (Божественная зона). Большинство новозеландцев когда-то искренне верили в Бога, но эту веру у них отняли хитроумным способом – с помощь секуляризации. Раз что-то секуляризировано, значит, оно перестаёт быть Божьим. Сегодня доля верующих сократилась, но не опустилась до уровня других западных стран.
С самого начала XIX в Новой Зеландии стали высаживаться австралийские миссионеры: католические, протестантские и представители англиканской церкви. С. Марсден (S. Marsden), поселившийся в Керикери под покровительством местного вождя Хонги Хика (Hongi Hika) не только построил первые каменные дома (1822 г.) в этой стране, обратил в Христианскую веру, дал европейские сельскохозяйственные культуры, коров и проч. домашних животных. Вождь племени Нъапухи (Ngapuhi) узнал от него о ружьях, и быстро оценил их преимущество в бою против племён маори, вооружённых деревянными копьями и мечами. Умный вождь тратил все средства племени на покупку ружей, которые дали ему огромное преимущество в сражениях с другими племенами. Поначалу он взял верх над теми соседями, с которыми он имел вражду. Затем, вооружив большее число людей, он напал на племена, которые жили южнее, а также в центральной части Северного острова. У одних из них было мало ружей, а у других ещё вовсе не было.
Всё это сопровождалось традиционным поеданием взятых в плен воинов противника, превращением в рабов остальных мужчин, а также захватом женщин, которые затем восполняли потери своей военной силы. Основной любой войны между маори всегда был собранный урожай. Иногда приходилось нападать на соседей, чтобы самим не умереть с голода во время зимы. Хотя, конечно, рыба и моллюски веками составляли основной рацион.
Уже после смерти Хонги Хика его потомки напали на небольшой этнос, которых проживал на довольно большом острове Четэм. Этот остров находится в Тихом океане почти в 700 км западнее г. Крайстчёрч (Christchurch). О мориори маори узнали от промышлявших в водах Новой Зеландии охотников на тюленей и китобоев, которые брали в жёны женщин маори. Мориори тоже были тихоокеанским этносом, но они имели свой. Возможно, прежде мориори проживали также на Южном острове, где были ассимилированы пришельцами – маори. В середине 1830-х, военная экспедиция маори вторглась на этот остров и быстро подавила сопротивление его хозяев, у которых не было ружей. С побеждёнными они поступили так, как это было принято у маори. И поселились здесь, взяв в жёны женщин мориори.
В любом случае, с учётом приоритета голландца Тасмана (об испанце Фернандесе никто не знал, поскольку он сам решил скрыть своё открытие), Британия не имела права воткнуть свой флаг в землю Новой Зеландии, как они обычно поступали, объявив её собственностью своего монарха. Однако голландцы не собирались колонизировать НЗ, так же, как и Британия. Тогда этим решила заняться частная французская компания. Она купила землю у племени маори в тёплом месте – на севере, и уже провела первый завоз колонистов. Это напрягло британский Форин офис, и они решили провернуть аферу с тем, чтобы вышвырнуть французов. Поручение было выполнено У. Хобсоном.
Сегодня кивийцы стараются вымарать эту страницу своей истории, но нужно быть честным, признавая, что юридическую основу для британской колонизации провернули люди, прибывшие из Австралии вместе с У. Хобсоном. Так что первыми жителями колонии под названием Новая Зеландия стали австралийцы. Уильям Хобсон (William Hobson) прибыл в качестве губернатора из австралийской колонии Новый Южный Уэйлз (New South Wales) и объявил Новую Зеландию её частью. Затем он состряпал договор с вождями маори, который изначально имел признаки фальсификации. Во-первых, его текст на английском не совпадал с текстом на языке маори. Во-вторых, большинство вождей не было приглашено на процедуру подписания. В-третьих, часть из приглашённых отказалась прибыть. Тем не менее, бумага была составлена и подписана. После чего ушла в Лондон, где «на основании волеизъявления коренного населения Новой Зеландии», эта территория стала собственностью Британской короны. При этом сама Британия сегодня не признаёт результаты референдума от 16 марта 2014 года в Крыму. Пару лет спустя совершения мероприятия в деревне Вайтанги (Waitangi) несколько вождей маори посетили на британском корабле Лондон, где намеревались пожаловаться на представителей королевы Виктории, которые насильно отбирают принадлежащие им земли. В визите к королеве им было отказано, а в Форин офисе посоветовали забыть о Waitangi Treaty, так как он уже утратил свою актуальность для Великобритании.
В том же 1840 году Хобсон основал город Окленд (Auckland) и перенёс в него свою столицу. Ещё не успели высохнуть чернила на договоре, по которому Корона признала за маори те же права, которыми обладают граждане Великобритании (параграф 5 договора), как губернатор издал акт, нарушающий этот договор. На основании этого акта у маори отобрали право продавать собственную землю кому бы то ни было, за исключением колониальной власти в лице губернатора. Разумеется, было заявлено, что закон придуман ради самих же маори – с тем, чтобы их не могли обманывать европейцы. На самом деле, обладая монополией на покупку земли, колониальная власть получила возможность сбить на неё цену, а также остановить продажу участков тем же французам. В качестве примера: на основании этого акта, от имени короны было уплачено местному племени Нъати Фатуа (Ngati Whatua) за землю в Окленде 200 с лишним фунтов стерлингов, плюс сколько-то одеял, топоров и прочее. Часть этой земли была разбита на участки и через полгода продана за 11 тыс. фунтов в частные руки – будущим домовладельцам.
Несмотря на то, что всё это давно известно, договор, подписанный 6 февраля 1840 года в деревне Вайтанги, остаётся в Новой Зеландии основополагающим юридическим документом, а этот день является государственным праздником. Несмотря на то, что большинство маори давно не признают Вайтангский договор (Waitangi Treaty), это не мешает вождям племён продолжать на него ссылаться для того, чтобы выколачивать у правительства компенсации за когда-то отнятые земли. Им в этом помогают хорошие адвокаты. Многие политики давно предлагают назначить дату, после которой нельзя будет обращаться за компенсацией. Однако ни одно правительство до сих пор на это не пошло, понимая, что это приведёт к ликвидации основы новозеландской юстиции. У меня иное отношение к будущему the Treaty of Waitangi. Народ маори мог бы использовать этот закон в качестве фундамента для своего дальнейшего развития. На мой взгляд, время для этого уже пришло. С этой целью недавно написал на статью ‘Maori issues’ на английском языке, которую отправил некоторым маори из числа продвинутых, а также поместил её на своём сайте.
В целом сегодня у большинства маори есть понимание того, что британский колониализм принёс им больше пользы, чем вреда. Всё же, маори иногда презрительно называют пришельцев пакеха. Те до сих пор не догадываются о смысле этого слова, и сами себя тоже именуют этим словом, полагая, что на языке маори оно означает европеец. На самом деле так называют только тех эмигрантов из Европы, кто не стал своим для маори. Единственное, что до сих пор серьёзно не нравится маори, это то, что местный закон не признаёт права собственности целого племени – такого английское право не знает. Но нет худа без добра: вожди и члены племён учредили трасты (в России это называется некоммерческими организациями). В результате чего они волей-неволей научились вести бизнес-документацию, а затем потихоньку занялись бизнесом. В наши дни многие племена имеют сотни миллионов (новозеландских) долларов на своих банковских счетах. Собственность тех же оклендских Нъати Фатуа в наши дни оценивается в сумму около 1 млрд. НЗ дол.
Когда-то новозеландцы, включая маори, провозгласили свою страну собственностью Бога: New Zealand is a God’s country. Эта же мысль выражалась, как God’s own (собственность Бога), что зачастую превращалось в выражение God zone (Божественная зона). Большинство новозеландцев когда-то искренне верили в Бога, но эту веру у них отняли хитроумным способом – с помощь секуляризации. Раз что-то секуляризировано, значит, оно перестаёт быть Божьим. Сегодня доля верующих сократилась, но не опустилась до уровня других западных стран.
С самого начала XIX в Новой Зеландии стали высаживаться австралийские миссионеры: католические, протестантские и представители англиканской церкви. С. Марсден (S. Marsden), поселившийся в Керикери под покровительством местного вождя Хонги Хика (Hongi Hika) не только построил первые каменные дома (1822 г.) в этой стране, обратил в Христианскую веру, дал европейские сельскохозяйственные культуры, коров и проч. домашних животных. Вождь племени Нъапухи (Ngapuhi) узнал от него о ружьях, и быстро оценил их преимущество в бою против племён маори, вооружённых деревянными копьями и мечами. Умный вождь тратил все средства племени на покупку ружей, которые дали ему огромное преимущество в сражениях с другими племенами. Поначалу он взял верх над теми соседями, с которыми он имел вражду. Затем, вооружив большее число людей, он напал на племена, которые жили южнее, а также в центральной части Северного острова. У одних из них было мало ружей, а у других ещё вовсе не было.
Всё это сопровождалось традиционным поеданием взятых в плен воинов противника, превращением в рабов остальных мужчин, а также захватом женщин, которые затем восполняли потери своей военной силы. Основной любой войны между маори всегда был собранный урожай. Иногда приходилось нападать на соседей, чтобы самим не умереть с голода во время зимы. Хотя, конечно, рыба и моллюски веками составляли основной рацион.
Уже после смерти Хонги Хика его потомки напали на небольшой этнос, которых проживал на довольно большом острове Четэм. Этот остров находится в Тихом океане почти в 700 км западнее г. Крайстчёрч (Christchurch). О мориори маори узнали от промышлявших в водах Новой Зеландии охотников на тюленей и китобоев, которые брали в жёны женщин маори. Мориори тоже были тихоокеанским этносом, но они имели свой. Возможно, прежде мориори проживали также на Южном острове, где были ассимилированы пришельцами – маори. В середине 1830-х, военная экспедиция маори вторглась на этот остров и быстро подавила сопротивление его хозяев, у которых не было ружей. С побеждёнными они поступили так, как это было принято у маори. И поселились здесь, взяв в жёны женщин мориори.
5.
После завершения официальной части, мы, наконец, можем перейти к неофициальной беседе. Будем говорить на разные темы, стараясь при этом показать такие детали, которые ускользают от внимания читателя при подробном изложении. На примере Кейт Шеппард вы поймёте то, о чём говорю.
Если ещё 5-10 лет тому назад можно было найти лишь краткие биографические сведения о ней, то сегодня о ней уже написаны объёмные статьи и даже книги. Это вызвано большим интересом к описаниям жизни великих женщин, особенно, в женской среде, а также усилением роли женщины во всех сферах жизни.
Хорошо известно, что Кэтрин Шеппард (Eng. Katherine W. Sheppard) была суфражисткой (suffragette). Слово suffrage по-русски означает избирательное право, право голоса. Если вы посмотрите где-нибудь определение слова суфражистка, то там непременно будет сказано, что суфражистки боролись за избирательные права женщин, выступали против дискриминации женщин в политике и экономике. На самом же деле, подобные определения не дают точного представления об удивительных женщинах, которые стояли у истоков этого движения. В царской России такого движения не было, а сразу же после Февральской революции 1917 года женщины получили сразу все избирательные права. В то же время, в Новой Зеландии, где в 1893 году женщины первыми в мире получили право голоса на выборах в парламент, право избираться в парламент своей страны они получили лишь в 1919 году. Русский читатель не осознаёт того, что происходило в этой важной сфере общественной жизни.
К. Шеппард (10 марта 1847 – 13 июля 1934) в возрасте 16 лет вместе со старшей сестрой эмигрировала из Британии, где она родилась, в Мельбурн (Австралия) и затем в Крайстчёрч (Новая Зеландия). Спустя 6 лет к ним присоединилась вся семья матери. В 1871 году она вышла замуж; они имели лишь сына. К женскому движению она присоединилась в 1885 году, после того, как НЗ посетила миссионер этого движения из США – Мэри Ливитт (Eng. Mary G. C. Leavitt). Она представляла Женский христианский союз трезвости (Eng. WCTU). Основным политическим направлением этой организации была борьба за мужей, отцов и детей против богатых и могущественных производителей и продавцов алкоголя. Требований было много. Главными из них, пожалуй, было требование запрета на продажу алкоголя детям и запрет на наем барменами женщин; в то время невозможно было даже мечтать на запрет курения в питейных заведениях.
Кейт Шеппард участвовала в учреждении WCTU в Крайстчёрче (Eng. Christchurch). Из-за того, что она пропустила Новозеландскую учредительную конферецию союза в начале 1886 г., то на следующий год ей не дали возможности представить свои предложения. Тем не менее, в том же 1887 году К, Шеппард была назначена в управляющей нового национального департамента WCTU, где стала заниматься вопросами права. Она считала, что необходимо преодолеть всё, что разделяет, будь то раса, класс, вероисповедание или пол.
Движение за право женщин участвовать в парламентских выборах явилось следствием того, что огромные барыши давали возможность производителям алкоголя проводить нужные им законы. Это не была коррупция в чистом виде – эти люди всего лишь поддерживали избрание лояльных к себе депутатов. Многие, в том числе, мужчины-политики и члены парламента понимали, что женские голоса дадут возможность привести в парламент тех, кто желает защитить народ от спаивания. Мы здесь не будем перечислять их имена. Скажем лишь то, что законопроект о предоставлении женщинам избирательного права, который они выдвигали, хотя и постоянно проигрывал, но разница голосов с таким же постоянством уменьшалась. Роль нашей Кейт в приближающемся успехе была значительной. В том момент, когда победа была близка, главный оппонент женского избирательного права Уолтер Карнкросс добавил в предлагаемый закон положение о праве женщин избираться в парламент. В результате, поражение в два депутатских голоса.
Многочисленные петиции, подписанные женщинами со всей страны, поддержка христианских обществ и мужчин-политиков, казалось бы, привела к победе законопроекта. В то время в Новой Зеландии парламент был двухпалатным, и вот его Верхняя палата (Upper House) не согласилась с голосованием при помощи бюллетеней на участках для выборов - членам этой палаты хотелось, чтобы женщины голосовали по почте.
В следующий раз суфражистки собрали рекордное количество подписей. Народная поддержка участия женщин в выборах была столь сильна, что при голосовании в Нижней палате – Палате представителей (the House of Representatives) была одержана сокрушительная победа. Лишь несколько депутатов Верхней палаты решилось голосовать против, понимая при этом, что на следующих выборах они не получат женских голосов. По этой причине, многие из тех, кто выступал против, не присутствовали на голосовании. Было выдвинуто требование провести референдум. Но законопроект, всё же, прошёл Верхнюю палату и был передан в Законодательный Совет. После нескольких попыток замотать его в Совете юридическими придирками, 8 сентября 1893 года 20 голосами против 18 закон об избирательном праве для женщин, всё же, был принят. Губернатор Дэвид Бойл, который всегда был против такого закона, тянул со своей подписью, но был вынужден это сделать 19 сентября 1893 г. Между прочим, губернатор Новой Зеландии представляет британского монарха; а в тот период монархом была женщина – королева Виктория.
Эта победа сделала Катерину Шеппард моральным лидером женского суфражистского движения во всём мире. После признания права голосования за женщинами в Новой Зеландии наступил черёд других стран. Суфражистки в других странах и мужчины, которые их везде поддерживали, встречали яростное сопротивление своим требованиям не потому, что там тоже было много плохих мужчин. Сопротивление женскому избирательному праву оплачивалось компаниями, которые производили и продавали алкоголь. Дальнейшая история парламентаризма показала правоту суфражисток – именно право женщин избирать и быть избранными позволило обуздать жадных бизнесменов, которые готовы травить людей и разрушать семьи ради своей наживы.
Важно подчеркнуть, что победа суфражисток состоялась из-за того, что они понимали, кто являлся их настоящим врагом, а потому в своей деятельности опирались на мужчин, и получали от них поддержку. Современные феминистки, называющие себя наследницами суфражисток, в действительности не имеют целью завоевание равных прав с мужчинами. Те, кто ими двигает, стремятся столкнуть женщин с мужчинами. На самом деле мировая элита установила точно такие же препятствия для независимых женщин, как для независимых мужчин. Препятствия направлены против тех, кто не знает установленных нынешней элитой правил, либо не желает подчиняться этим правилам. В силу закона человеческой эволюции, сегодня наиболее активными являются наиболее продвинутые женщины. Сотрудничество продвинутых женщин с подобными им мужчинами способно не только помочь в достижении реального равноправия, но также сменить нынешнюю элиту. Замечу, что все ныне известные женщины-политики обслуживают эту элиту; пусть они и не входят в её верхушку. Устранение старой элиты является необходимым шагом при переходе к справедливой системе управления планетой, нацеленной на Общее благо. Именно представление об Общем благе станет основой для идеологии в каждой из сфер жизни.
Плотина, которая дала течь, неминуемо разрушается. Заслуга Кейт Шеппард перед человечеством заключается в том, что она сделала проран в некогда прочной плотине, стоявшей на пути человечества. Жители Зеландии всегда видят её лицо, когда берут в руки 10-долларовую банкноту.
Если ещё 5-10 лет тому назад можно было найти лишь краткие биографические сведения о ней, то сегодня о ней уже написаны объёмные статьи и даже книги. Это вызвано большим интересом к описаниям жизни великих женщин, особенно, в женской среде, а также усилением роли женщины во всех сферах жизни.
Хорошо известно, что Кэтрин Шеппард (Eng. Katherine W. Sheppard) была суфражисткой (suffragette). Слово suffrage по-русски означает избирательное право, право голоса. Если вы посмотрите где-нибудь определение слова суфражистка, то там непременно будет сказано, что суфражистки боролись за избирательные права женщин, выступали против дискриминации женщин в политике и экономике. На самом же деле, подобные определения не дают точного представления об удивительных женщинах, которые стояли у истоков этого движения. В царской России такого движения не было, а сразу же после Февральской революции 1917 года женщины получили сразу все избирательные права. В то же время, в Новой Зеландии, где в 1893 году женщины первыми в мире получили право голоса на выборах в парламент, право избираться в парламент своей страны они получили лишь в 1919 году. Русский читатель не осознаёт того, что происходило в этой важной сфере общественной жизни.
К. Шеппард (10 марта 1847 – 13 июля 1934) в возрасте 16 лет вместе со старшей сестрой эмигрировала из Британии, где она родилась, в Мельбурн (Австралия) и затем в Крайстчёрч (Новая Зеландия). Спустя 6 лет к ним присоединилась вся семья матери. В 1871 году она вышла замуж; они имели лишь сына. К женскому движению она присоединилась в 1885 году, после того, как НЗ посетила миссионер этого движения из США – Мэри Ливитт (Eng. Mary G. C. Leavitt). Она представляла Женский христианский союз трезвости (Eng. WCTU). Основным политическим направлением этой организации была борьба за мужей, отцов и детей против богатых и могущественных производителей и продавцов алкоголя. Требований было много. Главными из них, пожалуй, было требование запрета на продажу алкоголя детям и запрет на наем барменами женщин; в то время невозможно было даже мечтать на запрет курения в питейных заведениях.
Кейт Шеппард участвовала в учреждении WCTU в Крайстчёрче (Eng. Christchurch). Из-за того, что она пропустила Новозеландскую учредительную конферецию союза в начале 1886 г., то на следующий год ей не дали возможности представить свои предложения. Тем не менее, в том же 1887 году К, Шеппард была назначена в управляющей нового национального департамента WCTU, где стала заниматься вопросами права. Она считала, что необходимо преодолеть всё, что разделяет, будь то раса, класс, вероисповедание или пол.
Движение за право женщин участвовать в парламентских выборах явилось следствием того, что огромные барыши давали возможность производителям алкоголя проводить нужные им законы. Это не была коррупция в чистом виде – эти люди всего лишь поддерживали избрание лояльных к себе депутатов. Многие, в том числе, мужчины-политики и члены парламента понимали, что женские голоса дадут возможность привести в парламент тех, кто желает защитить народ от спаивания. Мы здесь не будем перечислять их имена. Скажем лишь то, что законопроект о предоставлении женщинам избирательного права, который они выдвигали, хотя и постоянно проигрывал, но разница голосов с таким же постоянством уменьшалась. Роль нашей Кейт в приближающемся успехе была значительной. В том момент, когда победа была близка, главный оппонент женского избирательного права Уолтер Карнкросс добавил в предлагаемый закон положение о праве женщин избираться в парламент. В результате, поражение в два депутатских голоса.
Многочисленные петиции, подписанные женщинами со всей страны, поддержка христианских обществ и мужчин-политиков, казалось бы, привела к победе законопроекта. В то время в Новой Зеландии парламент был двухпалатным, и вот его Верхняя палата (Upper House) не согласилась с голосованием при помощи бюллетеней на участках для выборов - членам этой палаты хотелось, чтобы женщины голосовали по почте.
В следующий раз суфражистки собрали рекордное количество подписей. Народная поддержка участия женщин в выборах была столь сильна, что при голосовании в Нижней палате – Палате представителей (the House of Representatives) была одержана сокрушительная победа. Лишь несколько депутатов Верхней палаты решилось голосовать против, понимая при этом, что на следующих выборах они не получат женских голосов. По этой причине, многие из тех, кто выступал против, не присутствовали на голосовании. Было выдвинуто требование провести референдум. Но законопроект, всё же, прошёл Верхнюю палату и был передан в Законодательный Совет. После нескольких попыток замотать его в Совете юридическими придирками, 8 сентября 1893 года 20 голосами против 18 закон об избирательном праве для женщин, всё же, был принят. Губернатор Дэвид Бойл, который всегда был против такого закона, тянул со своей подписью, но был вынужден это сделать 19 сентября 1893 г. Между прочим, губернатор Новой Зеландии представляет британского монарха; а в тот период монархом была женщина – королева Виктория.
Эта победа сделала Катерину Шеппард моральным лидером женского суфражистского движения во всём мире. После признания права голосования за женщинами в Новой Зеландии наступил черёд других стран. Суфражистки в других странах и мужчины, которые их везде поддерживали, встречали яростное сопротивление своим требованиям не потому, что там тоже было много плохих мужчин. Сопротивление женскому избирательному праву оплачивалось компаниями, которые производили и продавали алкоголь. Дальнейшая история парламентаризма показала правоту суфражисток – именно право женщин избирать и быть избранными позволило обуздать жадных бизнесменов, которые готовы травить людей и разрушать семьи ради своей наживы.
Важно подчеркнуть, что победа суфражисток состоялась из-за того, что они понимали, кто являлся их настоящим врагом, а потому в своей деятельности опирались на мужчин, и получали от них поддержку. Современные феминистки, называющие себя наследницами суфражисток, в действительности не имеют целью завоевание равных прав с мужчинами. Те, кто ими двигает, стремятся столкнуть женщин с мужчинами. На самом деле мировая элита установила точно такие же препятствия для независимых женщин, как для независимых мужчин. Препятствия направлены против тех, кто не знает установленных нынешней элитой правил, либо не желает подчиняться этим правилам. В силу закона человеческой эволюции, сегодня наиболее активными являются наиболее продвинутые женщины. Сотрудничество продвинутых женщин с подобными им мужчинами способно не только помочь в достижении реального равноправия, но также сменить нынешнюю элиту. Замечу, что все ныне известные женщины-политики обслуживают эту элиту; пусть они и не входят в её верхушку. Устранение старой элиты является необходимым шагом при переходе к справедливой системе управления планетой, нацеленной на Общее благо. Именно представление об Общем благе станет основой для идеологии в каждой из сфер жизни.
Плотина, которая дала течь, неминуемо разрушается. Заслуга Кейт Шеппард перед человечеством заключается в том, что она сделала проран в некогда прочной плотине, стоявшей на пути человечества. Жители Зеландии всегда видят её лицо, когда берут в руки 10-долларовую банкноту.
6.
В этой главе мы затронем лишь пару аспектов, которые помогут глубже охарактеризовать маори. Желающему прочесть на русском языке подробнее о народе маори должен рекомендовать вэбсайт моей жены, Е. Т. Смирновой – www.esoterictour.co.nz Там детально и подробно рассказывается об автохтонном этносе Новой Зеландии. Пожалуй, это наиболее точный рассказ о маори, и, вместе с тем, он охватывает много разных сторон жизни этого интересного народа.
В первую очередь мы обратим своё внимание на отношении маори к другим этносам. Любое и каждое из племён маори следует глубоко укоренившейся традиции, по которой не существует запрета на браки с людьми других национальностей, иного вероисповедания или цвета кожи. Каждое племя маори готовы принять любую жену своего соплеменника или, соответственно, мужа. Мало того, если вы собираетесь купить дом, стоящий на земле, принадлежащей тому или иному племени, то можете это сделать только став членом этого племени. Всё, что от вас требуется, это лишь принять участие в соответствующем красивом обряде и преподнести необременительный подарок (маори koha). Если вы, таким образом, приобрели себе загородный дом, то он всегда будет под присмотром ваших соплеменников.
Когда ближе узнаёшь маори, то видишь их человечность. Поэтому не удивительно то, что сегодня в каждом племени есть свои китайские, русские, самоанские или иные маори. Каждый новый член племени желанен; независимо от его национальности, цвета кожи или вероисповедания. О еврейских маори ещё не слышал, но межнациональная атмосфера в стране этому способствует – в Новой Зеландии нет антисемитизма. Поэтому уже почти два столетия здесь происходит добровольная ассимиляции евреев.
Первыми выходцами из Европы, смешавшимисяся с маори, были выходцы из Далмации, Австро-Венгрия; сегодня это часть Хорватии. Происходило это потому, что оттуда приезжали исключительно мужчины. Сегодня фамилии с окончанием на –ич можно встретить где угодно – в Новой Зеландии это почитаемые люди. Среди мужчин-потомков далмэйшнс и маори много рослых, атлетически сложенных людей, так как их предки поначалу использовались на тяжёлых работах: с помощью топоров и пил валили лес, распиливали брёвна на доски, расчищали заросли, строили первые дороги. Позднее далматинцы, а также их потомки становились фермерами, первыми виноделами, предпринимателями, но в политике их дальше провинциального уровня не пускают.
Разумеется, люди попроще из числа прибывших из Англии и Шотландии тоже, бывало, женились на женщинах маори, либо имел с ними сексуальные связи. Сегодня редко можно чистокровного маори, по той причине, что их предки не ставили перед собой цели сохранения чистоты своей расы и крови. В конечном итоге, именно это сломало стены, разделяющие потомков эмигрантов и маори. Среди имеющих европейские корни, включая русских, есть много тех, кто встают на сторону маори в их конфликтах с правительством. В прошлом такие конфликты чаще возникали в периоды правления консерваторов - Национальной партии (National Party). Поэтому маори обычно голосуют за их противников – Партию лейбористов (Labour Party).
Помимо маори лейбористов также традиционно поддерживают профсоюзы, поэтому у неё столь высокая поддержка среди населения, что она в принципе не может проигрывать своим оппонентам. Победы Национальной партии на выборах – это практически всегда специально подстроенные поражения лейбористов, организованные собственной верхушкой по указанию мирового закулисья. Обычно с этой целью во главе Партии лейбористов оказывается никчёмный и/или непопулярный лидер. Правда, в 2018 году всё произошло наоборот. До этого в течение трёх 3-летних сроков правила Национальная партия. Правительство возглавляли два хороших финансиста, которые правили Новой Зеландией так, как если бы это было их предприятие. В конце 2016 г. Дж. Кий (John Key) добровольно покинул свои посты. Сделал он это по собственному желанию, оставив место лидера и главы правительства Б. Инглишу. Однако в 2017 г. на выборах Национальная партия даже при распавшемся дуумвирате набрала заметно больше голосов больше, чем другие партии, чем их основной противник. Лейбористы получили право сформировать правительство, образовав странную коалицию, в которую вошла также небольшая консервативная партия. Итог говорит о том, что за всеми этими событиями, опять же, стояло мировое закулисье. Политическая власть в Новой Зеландии создаёт в стране спокойную атмосферу – в этом состоит её глобальная задача.
Уже в конце прошлого века стало очевидно, что спокойная атмосфера в Новой Зеландии может поддерживаться только в том случае, если маори получат возможность выступать в парламенте напрямую через своих представителей. Этнические маори в составе своих партий таковыми не являлись. В связи с этим были введены четыре членских места для маори (Maori seats). На которые избирались исключительно те, кто является членом того или иного племени. Тогдашний премьер-министр Х. Кларк (H. Clark) решила извлечь выгоду из этой идеи, и помогла своим коллегам по партии учредить Партию маори (Maori Party). Партия маори взяла в маорийских округах все 4 места, но уже тогда стало ясно, что эта партия не имеет поддержки в среде маори. По новой системе каждый маори выбирает между возможностью голосовать по избирательному округу, на территории которого он проживает, либо по маорийскому округу. Численность избирателей в маорийских округах сразу же получилась значительно меньше, чем в территориальных. Позднее, когда количество мест для представителей маори было увеличено до семи, эта разница ещё больше выросла. Помимо голосования по округам (маорийским или территориальным) каждый житель страны голосует по партийным спискам, которые позволяют сформировать половину парламента страны. В отличие от времён, о которых мы рассказывали в главе, посвящённой К. Шеппард, парламент сегодняшней Новой Зеландии однопартийный.
Не соглашусь с теми, кто считает такую демократию ущербной. Наоборот, в 121-местном парламенте страны стали слышны голоса маори, что привело к отказу от «уличной демократии». Правда, появилась антидемократия другого рода. Руководители искусственно созданной Партии маори (Maori party) с каждыми выборами теряли свои голоса в маорийских округах - они доставались лейбористам. Как партию, её с самого начала никто не поддерживал. В конечном итоге, на последних выборах 2017 года все семь маори мест получили члены Партии лейбористов. Проиграл даже тот из лидеров, кто загодя вышел из Партии маори, создав партию для себя любимого - Mana Party. Несмотря на большую поддержку, даже он проиграл в своём маорийском округе. Даже там большинство маори сказало, что поддерживает маори-лейбориста. Это даёт и, видимо, будет давать Партии лейбористов семь дополнительных мест в парламенте, если не изменится законодательство о выборах.
О том, как можно вновь демократизировать выборы в стране, исправив при этом обиды, которые были нанесены народу маори колониальной властью, говорится мною в отдельной работе. Статья называется ‘’Maori issues’’; она на английском языке.
Общество маори демонстрирует миру преимущества семейного матриархата и баланса в отношениях между мужчиной и женщиной. Когда племя Вайтаха издало две книги, в которых уделялось важное место матриархальным отношениям, историки поняли, насколько наука заблуждалась относительно того матриархата, который в прошлом имел место повсюду на Земле.
В семьях решения принимают женщины, потому что на них лежит ответственность за детей и, соответственно, все будущие поколения этой семьи. Воспитание детей, а также их образование легло на женщин в те времена, когда семьи, роды и племена теряли много мужчин из-за того, что те погибали в сражениях, на охоте и морской рыбалке.
Несмотря на ведущую роль в семье, женщина маори не претендует на то, чтобы быть лидером рода или племени. Это специально подчёркивается тем, что когда маори обсуждают свои вопросы, то женщины сидят на задних местах, позади юношей. Необходимость поддержания баланса мужской и женской энергии осознаётся всеми. Но это не воспринимается, как догма. Поэтому всегда, когда возникала такая необходимость, то вождём племени становилась женщина.
Помимо вождя, каждое племя имеет тохунгу; иногда у племени может быть два или три тохунги. Тохунга исполняет роль духовного лидера племени. Его можно сравнить со жрецом, врачом, учителем и наставником одновременно. Даже сегодня, когда кое-что открылось, маори не распространяются о тохунге. Отчасти это связано с тем, что тохунга занимается врачеванием, используя при этом средства народной медицине, а также использует психологические практики – всё это официально запрещено. Дотронуться до головы маори – строжайшее тапу, за исключением касания носами в качестве приветствия. Это могут делать лишь ближайшие родственники и тохунга. Однажды мужчина маори сказал мне, что я могу дотрагиваться до его головы. На мой вопросительный взгляд, он произнёс, что ему было сказано, что я тоже тохунга.
Так вот, женщина тоже может быть тохунгой племени, и это случается гораздо чаще, чем исполнение роли вождя. Традиционным лечением, как правило, занимаются женщины. Мне доводилось разговаривать с маори-врачевателями. К сожалению, в своей практике они используют лишь то, чему их научили предшественники.
Поскольку в домах маори часто и подолгу живут дети их родственников, то обычные женщины маори имеют навыки воспитателей. Видимо есть и другие причины, по которым ювенальная система передаёт им на воспитание отобранных у родителей детей. Одна из таких женщин сказала мне, что отказалась от этой работы после того, как несколько лет наблюдала страдания таких детей, несмотря на то, что эта работа хорошо оплачивается, а в их небольшом городке трудно найти какое-нибудь занятие. Нужно сказать, что новозеландские ювеналы боятся отбирать детей из семей маори.
Семьи маори гораздо крепче, чем у прочих новозеландцев. Маори вообще не расторгают свой брак, даже если он не состоялся – просто расходятся по разным домам или живут отдельно. Добрачные сексуальные отношения являются нормой, и потому многие маори живут вместе в качестве партнёров, благо закон это позволяет. Такого рода союзы лишь немногим прочнее, чем у прочих этносов Новой Зеландии. В таких случаях пакеха считают, что это делается ради того, чтобы получать больший размер пособия на детей. На самом деле нет заметной разницы между партнёрскими парами, которые изначально не планируются, как прочные союзы. Наличие же своих денег у каждого члена пары, живущей в одном доме, является постоянным поводом для разрыва.
В заключение своего рассказа о маори обязан особо отметить аристократию маори. Речь идёт о фамилиях, которые столетиями стоят во главе своих племён, и работают во благо людей своего племени. В их семьях вы не встретите мажоров, прожигающих жизнь. Да и сами вожди трудятся, с юных лет осваивают навыки физического, умственного труда, а также искусства. Элита маори живёт скромно, несмотря на то, что некоторые из них управляют многомилионными трастами. Колонизаторы лишили народ маори на владение всем племенем. В результате собственность племени стала собственностью траста, а вождь превратился в директора траста. Мне когда-то довелось останавливаться в доме одной из семей маори. Оба супруга уже тогда принадлежали к высшему свету, по представлению европейцев. Сегодня статус обоих повысился. Их дети, включая взрослую дочь, ведут себя просто, они терпеливы и послушны. Можно не сомневаться, что они вырастут достойными своих родителей. Точно так же, как В. никогда не опозорит своих отца и мать, выросших в семьях вождей. Одна лишь земля, находящаяся в её распоряжении, оценивается в 600 млн НЗ дол. При этом В. скромна в своих потребностях и ограничивает в расходах себя и свою семью. В нашем городе до своего визита к нам, она никогда не бывала. Но на улицах и во время прогулок вдоль моря многие её узнавали, и подходили для того, чтобы сфотографироваться. Думаю, что в будущем аристократия будет такой же, как В. с её супругом. Подозреваю, что её муж тоже выписывает себе скромную зарплату. Таким людям можно доверить страну. Пишу эти строки в период, когда Новая Зеландия, а также многие другие страны, находятся на карантине из-за коронавируса (COVID 19). Полагаю, что после окончания этого периода, человечество ждут большие перемены. Верю в победу Сил света, и поэтому считаю, что в будущем элита маори будет востребована в Новой Зеландии.
В первую очередь мы обратим своё внимание на отношении маори к другим этносам. Любое и каждое из племён маори следует глубоко укоренившейся традиции, по которой не существует запрета на браки с людьми других национальностей, иного вероисповедания или цвета кожи. Каждое племя маори готовы принять любую жену своего соплеменника или, соответственно, мужа. Мало того, если вы собираетесь купить дом, стоящий на земле, принадлежащей тому или иному племени, то можете это сделать только став членом этого племени. Всё, что от вас требуется, это лишь принять участие в соответствующем красивом обряде и преподнести необременительный подарок (маори koha). Если вы, таким образом, приобрели себе загородный дом, то он всегда будет под присмотром ваших соплеменников.
Когда ближе узнаёшь маори, то видишь их человечность. Поэтому не удивительно то, что сегодня в каждом племени есть свои китайские, русские, самоанские или иные маори. Каждый новый член племени желанен; независимо от его национальности, цвета кожи или вероисповедания. О еврейских маори ещё не слышал, но межнациональная атмосфера в стране этому способствует – в Новой Зеландии нет антисемитизма. Поэтому уже почти два столетия здесь происходит добровольная ассимиляции евреев.
Первыми выходцами из Европы, смешавшимисяся с маори, были выходцы из Далмации, Австро-Венгрия; сегодня это часть Хорватии. Происходило это потому, что оттуда приезжали исключительно мужчины. Сегодня фамилии с окончанием на –ич можно встретить где угодно – в Новой Зеландии это почитаемые люди. Среди мужчин-потомков далмэйшнс и маори много рослых, атлетически сложенных людей, так как их предки поначалу использовались на тяжёлых работах: с помощью топоров и пил валили лес, распиливали брёвна на доски, расчищали заросли, строили первые дороги. Позднее далматинцы, а также их потомки становились фермерами, первыми виноделами, предпринимателями, но в политике их дальше провинциального уровня не пускают.
Разумеется, люди попроще из числа прибывших из Англии и Шотландии тоже, бывало, женились на женщинах маори, либо имел с ними сексуальные связи. Сегодня редко можно чистокровного маори, по той причине, что их предки не ставили перед собой цели сохранения чистоты своей расы и крови. В конечном итоге, именно это сломало стены, разделяющие потомков эмигрантов и маори. Среди имеющих европейские корни, включая русских, есть много тех, кто встают на сторону маори в их конфликтах с правительством. В прошлом такие конфликты чаще возникали в периоды правления консерваторов - Национальной партии (National Party). Поэтому маори обычно голосуют за их противников – Партию лейбористов (Labour Party).
Помимо маори лейбористов также традиционно поддерживают профсоюзы, поэтому у неё столь высокая поддержка среди населения, что она в принципе не может проигрывать своим оппонентам. Победы Национальной партии на выборах – это практически всегда специально подстроенные поражения лейбористов, организованные собственной верхушкой по указанию мирового закулисья. Обычно с этой целью во главе Партии лейбористов оказывается никчёмный и/или непопулярный лидер. Правда, в 2018 году всё произошло наоборот. До этого в течение трёх 3-летних сроков правила Национальная партия. Правительство возглавляли два хороших финансиста, которые правили Новой Зеландией так, как если бы это было их предприятие. В конце 2016 г. Дж. Кий (John Key) добровольно покинул свои посты. Сделал он это по собственному желанию, оставив место лидера и главы правительства Б. Инглишу. Однако в 2017 г. на выборах Национальная партия даже при распавшемся дуумвирате набрала заметно больше голосов больше, чем другие партии, чем их основной противник. Лейбористы получили право сформировать правительство, образовав странную коалицию, в которую вошла также небольшая консервативная партия. Итог говорит о том, что за всеми этими событиями, опять же, стояло мировое закулисье. Политическая власть в Новой Зеландии создаёт в стране спокойную атмосферу – в этом состоит её глобальная задача.
Уже в конце прошлого века стало очевидно, что спокойная атмосфера в Новой Зеландии может поддерживаться только в том случае, если маори получат возможность выступать в парламенте напрямую через своих представителей. Этнические маори в составе своих партий таковыми не являлись. В связи с этим были введены четыре членских места для маори (Maori seats). На которые избирались исключительно те, кто является членом того или иного племени. Тогдашний премьер-министр Х. Кларк (H. Clark) решила извлечь выгоду из этой идеи, и помогла своим коллегам по партии учредить Партию маори (Maori Party). Партия маори взяла в маорийских округах все 4 места, но уже тогда стало ясно, что эта партия не имеет поддержки в среде маори. По новой системе каждый маори выбирает между возможностью голосовать по избирательному округу, на территории которого он проживает, либо по маорийскому округу. Численность избирателей в маорийских округах сразу же получилась значительно меньше, чем в территориальных. Позднее, когда количество мест для представителей маори было увеличено до семи, эта разница ещё больше выросла. Помимо голосования по округам (маорийским или территориальным) каждый житель страны голосует по партийным спискам, которые позволяют сформировать половину парламента страны. В отличие от времён, о которых мы рассказывали в главе, посвящённой К. Шеппард, парламент сегодняшней Новой Зеландии однопартийный.
Не соглашусь с теми, кто считает такую демократию ущербной. Наоборот, в 121-местном парламенте страны стали слышны голоса маори, что привело к отказу от «уличной демократии». Правда, появилась антидемократия другого рода. Руководители искусственно созданной Партии маори (Maori party) с каждыми выборами теряли свои голоса в маорийских округах - они доставались лейбористам. Как партию, её с самого начала никто не поддерживал. В конечном итоге, на последних выборах 2017 года все семь маори мест получили члены Партии лейбористов. Проиграл даже тот из лидеров, кто загодя вышел из Партии маори, создав партию для себя любимого - Mana Party. Несмотря на большую поддержку, даже он проиграл в своём маорийском округе. Даже там большинство маори сказало, что поддерживает маори-лейбориста. Это даёт и, видимо, будет давать Партии лейбористов семь дополнительных мест в парламенте, если не изменится законодательство о выборах.
О том, как можно вновь демократизировать выборы в стране, исправив при этом обиды, которые были нанесены народу маори колониальной властью, говорится мною в отдельной работе. Статья называется ‘’Maori issues’’; она на английском языке.
Общество маори демонстрирует миру преимущества семейного матриархата и баланса в отношениях между мужчиной и женщиной. Когда племя Вайтаха издало две книги, в которых уделялось важное место матриархальным отношениям, историки поняли, насколько наука заблуждалась относительно того матриархата, который в прошлом имел место повсюду на Земле.
В семьях решения принимают женщины, потому что на них лежит ответственность за детей и, соответственно, все будущие поколения этой семьи. Воспитание детей, а также их образование легло на женщин в те времена, когда семьи, роды и племена теряли много мужчин из-за того, что те погибали в сражениях, на охоте и морской рыбалке.
Несмотря на ведущую роль в семье, женщина маори не претендует на то, чтобы быть лидером рода или племени. Это специально подчёркивается тем, что когда маори обсуждают свои вопросы, то женщины сидят на задних местах, позади юношей. Необходимость поддержания баланса мужской и женской энергии осознаётся всеми. Но это не воспринимается, как догма. Поэтому всегда, когда возникала такая необходимость, то вождём племени становилась женщина.
Помимо вождя, каждое племя имеет тохунгу; иногда у племени может быть два или три тохунги. Тохунга исполняет роль духовного лидера племени. Его можно сравнить со жрецом, врачом, учителем и наставником одновременно. Даже сегодня, когда кое-что открылось, маори не распространяются о тохунге. Отчасти это связано с тем, что тохунга занимается врачеванием, используя при этом средства народной медицине, а также использует психологические практики – всё это официально запрещено. Дотронуться до головы маори – строжайшее тапу, за исключением касания носами в качестве приветствия. Это могут делать лишь ближайшие родственники и тохунга. Однажды мужчина маори сказал мне, что я могу дотрагиваться до его головы. На мой вопросительный взгляд, он произнёс, что ему было сказано, что я тоже тохунга.
Так вот, женщина тоже может быть тохунгой племени, и это случается гораздо чаще, чем исполнение роли вождя. Традиционным лечением, как правило, занимаются женщины. Мне доводилось разговаривать с маори-врачевателями. К сожалению, в своей практике они используют лишь то, чему их научили предшественники.
Поскольку в домах маори часто и подолгу живут дети их родственников, то обычные женщины маори имеют навыки воспитателей. Видимо есть и другие причины, по которым ювенальная система передаёт им на воспитание отобранных у родителей детей. Одна из таких женщин сказала мне, что отказалась от этой работы после того, как несколько лет наблюдала страдания таких детей, несмотря на то, что эта работа хорошо оплачивается, а в их небольшом городке трудно найти какое-нибудь занятие. Нужно сказать, что новозеландские ювеналы боятся отбирать детей из семей маори.
Семьи маори гораздо крепче, чем у прочих новозеландцев. Маори вообще не расторгают свой брак, даже если он не состоялся – просто расходятся по разным домам или живут отдельно. Добрачные сексуальные отношения являются нормой, и потому многие маори живут вместе в качестве партнёров, благо закон это позволяет. Такого рода союзы лишь немногим прочнее, чем у прочих этносов Новой Зеландии. В таких случаях пакеха считают, что это делается ради того, чтобы получать больший размер пособия на детей. На самом деле нет заметной разницы между партнёрскими парами, которые изначально не планируются, как прочные союзы. Наличие же своих денег у каждого члена пары, живущей в одном доме, является постоянным поводом для разрыва.
В заключение своего рассказа о маори обязан особо отметить аристократию маори. Речь идёт о фамилиях, которые столетиями стоят во главе своих племён, и работают во благо людей своего племени. В их семьях вы не встретите мажоров, прожигающих жизнь. Да и сами вожди трудятся, с юных лет осваивают навыки физического, умственного труда, а также искусства. Элита маори живёт скромно, несмотря на то, что некоторые из них управляют многомилионными трастами. Колонизаторы лишили народ маори на владение всем племенем. В результате собственность племени стала собственностью траста, а вождь превратился в директора траста. Мне когда-то довелось останавливаться в доме одной из семей маори. Оба супруга уже тогда принадлежали к высшему свету, по представлению европейцев. Сегодня статус обоих повысился. Их дети, включая взрослую дочь, ведут себя просто, они терпеливы и послушны. Можно не сомневаться, что они вырастут достойными своих родителей. Точно так же, как В. никогда не опозорит своих отца и мать, выросших в семьях вождей. Одна лишь земля, находящаяся в её распоряжении, оценивается в 600 млн НЗ дол. При этом В. скромна в своих потребностях и ограничивает в расходах себя и свою семью. В нашем городе до своего визита к нам, она никогда не бывала. Но на улицах и во время прогулок вдоль моря многие её узнавали, и подходили для того, чтобы сфотографироваться. Думаю, что в будущем аристократия будет такой же, как В. с её супругом. Подозреваю, что её муж тоже выписывает себе скромную зарплату. Таким людям можно доверить страну. Пишу эти строки в период, когда Новая Зеландия, а также многие другие страны, находятся на карантине из-за коронавируса (COVID 19). Полагаю, что после окончания этого периода, человечество ждут большие перемены. Верю в победу Сил света, и поэтому считаю, что в будущем элита маори будет востребована в Новой Зеландии.
7.
C точки зрения глобального управления, новозеландцами легко управлять. В стране, где большая часть основных медиа принадлежит государству, нет своего информационного агентства, а количество корреспондентов за границей сведено к минимуму. Новости поступают из трёх источников: Ассошиэйтед пресс и Рейтерз (США), а также, отчасти от Би-Би-Си. BBC имеет свой радиовещательный канал. Одного лишь наличия трио лидеров по промыванию мозгов было бы вполне достаточно, но есть ещё новости от Си-Эн-Эн – классический представитель наёмной журналистики. Среди неевропейцев успешно раскручен Аль Джазира. Воздействие усугубляется тем, что жители англоязычных стран, за небольшим исключением, не знают иностранных языков. Так что с точки зрения информированности в международных делах, можно отметить дремучесть кивийцев. От того, чтобы оказаться на дне в одной компании с австралийцами и канадцами, новозеландцев спасает лишь традиционная антипатия к американцам; разумеется, это относится не к самому народу, а к американским СМИ и правящей верхушке. Так как на сегодняшний день названные средства массовой информации принадлежат тем, кто в статье «Мировая шахматная доска» назван новым глобальным игроком, то кивийцы по-прежнему рассуждают о политике на детском уровне.
Поэтому говорить с новозеландцем о политике бесполезно. При этом они знают довольно много о российских событиях, а также о том, что происходило в Советском Союзе. Причина непонимания кроется в акцентировании пропаганды на несущественных деталях, при полном забвении важных фактов. Вместо картины люди видят перед собой мозаику, сопровождаемую нужным комментарием. Хотя извращённых фактов по истории России тоже хватает.
У новозеландцев нет никакого понятия о глобальном управлении. Это при том, что в последнее время сюда прибывают люди из Англии и США, которые имеют отношение к такому управлению. В последние годы здесь активно работали спекулянты недвижимостью из ряда азиатских стран. В основном, из Китая и Кореи. В Австралии приняли закон, который позволяет азиатским спекулянтам только строить, либо покупать новые дома. Тем самым, спекулянтов остранили от вторички. У нас же что-то придумали со сроками перепродажи домов, а также начали сообщать об операциях с недвижимостью налоговикам за границей. Видимо, всё это было заранее спланировано, потому что рынок недвижимости чуть постоял, а затем опять начал расти. Сейчас же основными покупателями жилья являются граждане Соединённого королевства и США, которые, видимо, перебираются сюда всерьёз и надолго. Количество одних только прибывших в последние годы миллионеров составило более 4000 тыс. человек. В тоже время, количество миллионеров-эмигрантов в Австралию превысило 11 тыс. человек.
В огромном Окленде прибытие новых резидентов не так заметно, но в Тауранге они взвинтили цены на жильё, а сам город из провинциального городка сегодня быстро превращается во что-то новое для Новой Зеландии. Тауранга – это не только город-порт на берегу Тихого океана, в нём есть прекрасный пляж, протянувшийся на много километров, красивая гора Мангануи и, что мне нравится, бассейн с подогретой морской водой.
Поэтому говорить с новозеландцем о политике бесполезно. При этом они знают довольно много о российских событиях, а также о том, что происходило в Советском Союзе. Причина непонимания кроется в акцентировании пропаганды на несущественных деталях, при полном забвении важных фактов. Вместо картины люди видят перед собой мозаику, сопровождаемую нужным комментарием. Хотя извращённых фактов по истории России тоже хватает.
У новозеландцев нет никакого понятия о глобальном управлении. Это при том, что в последнее время сюда прибывают люди из Англии и США, которые имеют отношение к такому управлению. В последние годы здесь активно работали спекулянты недвижимостью из ряда азиатских стран. В основном, из Китая и Кореи. В Австралии приняли закон, который позволяет азиатским спекулянтам только строить, либо покупать новые дома. Тем самым, спекулянтов остранили от вторички. У нас же что-то придумали со сроками перепродажи домов, а также начали сообщать об операциях с недвижимостью налоговикам за границей. Видимо, всё это было заранее спланировано, потому что рынок недвижимости чуть постоял, а затем опять начал расти. Сейчас же основными покупателями жилья являются граждане Соединённого королевства и США, которые, видимо, перебираются сюда всерьёз и надолго. Количество одних только прибывших в последние годы миллионеров составило более 4000 тыс. человек. В тоже время, количество миллионеров-эмигрантов в Австралию превысило 11 тыс. человек.
В огромном Окленде прибытие новых резидентов не так заметно, но в Тауранге они взвинтили цены на жильё, а сам город из провинциального городка сегодня быстро превращается во что-то новое для Новой Зеландии. Тауранга – это не только город-порт на берегу Тихого океана, в нём есть прекрасный пляж, протянувшийся на много километров, красивая гора Мангануи и, что мне нравится, бассейн с подогретой морской водой.
8.
В Новой Зеландии создана и успешно работает бесплатная нотариальная система, которая обслуживает простых граждан этой страны, а также эмигрантов.
Более половины кивийцев регулярно заняты волонтёрской работой. Среди тех, кто имеет юридическое образование и опыт соответствующей работы, популярно бесплатное нотариальное заверение подписей граждан, а также копий документов. Эта должность называется Justice of the Peace (мировой судья). Каждый из этих людей имеет гербовую печать с личным номером мирового судьи. Мировых судей много, их домашние адреса и номера телефонов приводятся в телефонных книгах. Обратиться можно к любому из них, предварительно созвонившись по телефону. Поскольку такой нотариус принимает людей у себя дома после работы, то тебе могут назначить прийти в 7 часов вечера. По рабочим дням один из мировых судей (иногда их двое) по очереди дежурит в местном Community Centre. Обычно приём идёт по 3-4 часа.
В первые годы после приезда в Новую Зеландию мне приходилось нередко общаться с мировыми судьями, когда требовалось совершать нотариальные действия при оформлении рабочей или резидентской визы, гражданства, при покупке дома. Чаще всего мне встречались адвокаты, реже всего – депутаты местного уровня.
Кстати, при покупке дома все юридические процедуры совершаются адвокатом. Таким образом, копии документов на владение находятся у владельца, в мэрии, а также в адвокатской конторе. Участие адвоката особенно удобно, если приобретаемый дом находится далеко от места твоего нынешнего жительства. Ведь к вашим услугам имеется бесплатный нотариус, а также идеально работающая новозеландская почта. Отправленное во второй половине дня на следующее утро оказывается у адресата. Если адресат живёт на Южном острове, то отправление может прийти вечером или, в худшем случае, утром через день. Почта работает настолько хорошо и надёжно, что в простой конверт можно вкладывать как документы, так и денежные купюры.
Новозеландцы гордятся неподкупностью полицейских. Но это единственное, чем можно гордиться. Да и то лишь в отношении «фронтовых» полицейских. Опытный полицейский понимает, что одним из основных методов работы его ведомства является провокация, а потому избегает взяток. Тому из полицейских, кто связан с каким-то бизнесом, примитивные взятки не нужны.
Назвать новозеландскую полицию правоохранительным органом можно лишь в насмешку. Вместо того, чтобы остановить дебошира, полицейский будет терпеливо его вразумлять и уговаривать. Даже если тот в это время крушит вокруг или наносит удары человеку. Несмотря на то, что полицейский сам решает, какое оружие и спецсредства ему брать на дежурство, он обычно без всего. Если на это ни поступит особый приказ.
Зная имя преступника и его домашний адрес, полицейский предпочитает об этом не сообщать. По крайней мере, потерпевшему. С людьми из власти полицейские не конфликтуют. По этой причине, как мне кажется, в Новой Зеландии высока коррупция на уровне мэрий. Власти же страны находятся «под колпаком» у конкурентов в борьбе за власть. Полагаю, что именно поэтому в этой сфере коррупция мала – новозеландская полиция своё место хорошо знает. Несмотря на большое количество добровольных информаторов, процветает беловоротничковая преступность. Людей попроще полицейские могут не только забрать, но также избить. В тюрьмах много маори, но это не означает, что полиция гребёт всех подряд. Есть и те, которых полиция не трогает.
В большинстве стран западного мира люди приучены доносить на работе, а также в учебном заведении, где они учатся. Конечно же, стучат они и полиции. Не слишком давно в новозеландской полиции появился институт участковых. Эта полицейская система похожа на российскую. Несмотря на свою молодость, она работает очень эффективно. Этому способствует привычка большинства населения сообщать полиции обо всём.
В Новой Зеландии нет такой конторы, как ФСБ в России или ФБР в США. Роль подобной организации выполняет соответствующее подразделение полиции. Наверное, это правильно для государства, у которого немного особых секретов, но против терроризма, за которым стоят профессионалы, такая система бессильна.
О судебной системе Новой Зеландии говорить неприятно. Она родом из Британии, и потому от рождения награждена родовыми пороками британского правосудия. Тем, кто знаком с этим явлением по Англии или США мои слова понятны. Остальным же должен сказать три основные вещи. Во-первых, презумпции невиновности в общемировом понимании этого термина, здесь не существует. Во многих обстоятельствах подозреваемому необходимо самому представлять доказательство своей невиновности. Это касается не только уголовных дел, но всех существующих видов права.
Во-вторых, правосудие построено таким образом, что позволяет защите в большинстве случаев одерживать верх над обвинением. Для этого требуются деньги на адвокатов. Чем тяжелее совершённое преступление, тем больше требуется высококлассных, то есть, дорогих, адвокатов. В конечном итоге, оправдательный приговор – это лишь вопрос о необходимой сумме денег. Для того, чтобы выиграть те дела, которые российский суд решает автоматически (пострадавший поскользнулся зимой на тротуаре, с крыши здания на голову упала сосулька, автомобиль или пешеход провалился в промоину под асфальтом, автокатастрофа по причине разлитого на проезжей части масла и т.п.) требуются хорошие деньги на адвоката. Мэрия, на которую жалуется пострадавший, справок не даёт по причине отсутствия у её служб нужной информации – собирать все доказательства нужно самому. Ну а саму мэрию на суде представляют 2-3 адвоката.
В-третьих, судья вправе не рассматривать представленные доказательства. Не так давно был случай, когда полиция с большим трудом собрала доказательства по деятельности разветвлённого преступного сообщества. С целью сбора доказательств, в мафиозную организацию было внедрено двое полицейских. Для того, чтобы избежать утечки, внедрение агентов полиции проводилось на основании личного приказа Министра внутренних дел. Опасная для их жизни работа агентов была разрушена судьёй, которому поручили вести это дело. Тот факт, что разрешение на внедрение агентов давалось министром, а не судьёй, было расценено, как недоверие полиции к институту судей. На этом основании судья не принял к рассмотрению материалы от полиции.
В статье «Правосудие в Новой России» мы глубже коснулись темы, так называемой, независимости Суда. Время преподносит всё больше доказательств того, как независимость судей входит в противоречие с основополагающим принципом всего Права. А именно, справедливости выносимого приговора. В статье мы указали на необходимость ответственность высшей государственной власти за вынесение справедливого приговора. В этом смысле весьма полезным выглядит ранее проведённое исследование «Иерархия власти по Ветхому Завету», обращённое к временам, когда народом Израиля правили судьи.
Пенитенциарная система, которую в Новой Зеландии называют системой коррекции, руководствуется тем, что человек с прочными криминальными наклонностями должен пребывать в тюрьме. По этой причине тех, кто ранее совершал преступления «пакуют» на большие сроки. И наоборот: тем, кто ранее не совершал преступлений, сокращают назначенный срок. При этом признаётся эффективность наказания именно в виде тюремного заключения. Считается, что отбывший месяц-два в тюрьме, получает хороший урок уважения Закона – вот такое здесь условное наказание. Наверное, экскурсии в тюрьму тоже были бы полезны для школьников многих стран мира. По причине долгих сроков, которые назначаются рецидивистам, Новая Зеландия делит 1-2 места с США в расчёте на одного жителя. Остальные страны мира далеко позади по этому показателю.
Возращаясь к судебной системе, следует сказать, что она даёт большое количество неправомерно назначенных сроков за тяжкие преступления. Недалёкие критики российского правосудия не знают, что независимые адвокаты находят тысячи (не менее 4 тыс.) тех, кто отбывает своё заключение в американских тюрьмах, за несовершённые ими преступления. Сотни таких несчастных, которым вменили чужие деяния, томятся в тюрьмах Великобритании. Применяемая в Новой Зеландии британская система поместила в тюрьмы на долгие сроки или пожизненно «всего-навсего» десятки невинных граждан – только лишь потому, что население НЗ гораздо меньше. Одного такого несчастного несколько лет назад удалось вытащить из тюрьмы, в которой он безвинно провёл почти 14 лет – система правосудия не любит признавать свои ошибки даже когда речь идёт об оправдании невинно осуждённых. Один бывший известный регбист затратил на это кучу своих денег, его бизнес разорился к моменту пересуда, на который ушло около 120 млн. бюджетных средств. С помощью опытных экспертов из Британии и Австралии, удалось разоблачить все ошибки обвинения. Финальным аккордом была демонстрация экспертом приёма, с помощью которого можно застрелить себя из охотничьего ружья. Основным аргументом новозеландских следователей и экспертов было то, что отец этого мужчины (который был 19-летним юношей на момент совершения преступления), убив всю семью, не мог застрелиться из ружья. Данный пример показывает, каким образом независимый суд превращает государственное правосудие в свою противоположность.
Неотвратимость наказания за преступление должна дополняться неотвратимостью исправления судебной ошибки. Такого рода ошибка является не меньшим преступлением. Это относится не только к Новой Зеландии.
Сказанное в этой главе лежит на поверхности, ниже которой не принято опускаться. Если же копнуть поглубже, то становится ясно, что юстиция Новой Зеландии имеет два лица. Своим неприглядным лицом она направлена на общество маори, и способствует существованию в их среде явления, которое здесь называют Mongrel mobs (eng. своры шавок). Во многих странах мира, включая Россию, существуют криминальные и полукриминальные группировки подростков и юнцов. Здесь каждая из таких группировок является основанием пирамиды, возглавляемой вполне взрослыми и даже немолодыми лидерами. Название каждой из таких группировок является многолетним брэндом, который сам по себе оказывает влияние на общество маори. Их лидеры находятся в определённых взаимоотношениях с вождями племён и родов. Силы полиции настолько невелики, что правоохранительная система не может даже выполнить положение закона, по которому запрещается носить в открытую куртки с названиями группировок. Хотя все понимают, что подобные куртки и названия некоторых групп (таких, как Black Power) являются вызовом обществу и власти. Сама по себе принадлежность к одной из таких группировок обеспечивает большие сроки заключения. И потому основное население тюрем НЗ - это маори. Эта среда постоянно подпитывается маори, проживающими в деревнях и малых городах, в которых трудно найти работу и даже получить нормальную профессию. Нахождение в таких группировках позволяет получать какие-то средства помимо пособий от государства. Наличие монгрел мобс подтачивает традиционные ценности народа маори, и одновременно способствуют его люмпенизации. Теряя часть своей власти, вожди некоторых племён теряют влияние на свою молодёжь. Эта ситуация давно вызывает тревогу у консервативной части населения страны, которая составляет большинство. Однако либеральные медиа умело манипулируют сознанием людей, и потому на выборах народ голосует так, как положено.
Более половины кивийцев регулярно заняты волонтёрской работой. Среди тех, кто имеет юридическое образование и опыт соответствующей работы, популярно бесплатное нотариальное заверение подписей граждан, а также копий документов. Эта должность называется Justice of the Peace (мировой судья). Каждый из этих людей имеет гербовую печать с личным номером мирового судьи. Мировых судей много, их домашние адреса и номера телефонов приводятся в телефонных книгах. Обратиться можно к любому из них, предварительно созвонившись по телефону. Поскольку такой нотариус принимает людей у себя дома после работы, то тебе могут назначить прийти в 7 часов вечера. По рабочим дням один из мировых судей (иногда их двое) по очереди дежурит в местном Community Centre. Обычно приём идёт по 3-4 часа.
В первые годы после приезда в Новую Зеландию мне приходилось нередко общаться с мировыми судьями, когда требовалось совершать нотариальные действия при оформлении рабочей или резидентской визы, гражданства, при покупке дома. Чаще всего мне встречались адвокаты, реже всего – депутаты местного уровня.
Кстати, при покупке дома все юридические процедуры совершаются адвокатом. Таким образом, копии документов на владение находятся у владельца, в мэрии, а также в адвокатской конторе. Участие адвоката особенно удобно, если приобретаемый дом находится далеко от места твоего нынешнего жительства. Ведь к вашим услугам имеется бесплатный нотариус, а также идеально работающая новозеландская почта. Отправленное во второй половине дня на следующее утро оказывается у адресата. Если адресат живёт на Южном острове, то отправление может прийти вечером или, в худшем случае, утром через день. Почта работает настолько хорошо и надёжно, что в простой конверт можно вкладывать как документы, так и денежные купюры.
Новозеландцы гордятся неподкупностью полицейских. Но это единственное, чем можно гордиться. Да и то лишь в отношении «фронтовых» полицейских. Опытный полицейский понимает, что одним из основных методов работы его ведомства является провокация, а потому избегает взяток. Тому из полицейских, кто связан с каким-то бизнесом, примитивные взятки не нужны.
Назвать новозеландскую полицию правоохранительным органом можно лишь в насмешку. Вместо того, чтобы остановить дебошира, полицейский будет терпеливо его вразумлять и уговаривать. Даже если тот в это время крушит вокруг или наносит удары человеку. Несмотря на то, что полицейский сам решает, какое оружие и спецсредства ему брать на дежурство, он обычно без всего. Если на это ни поступит особый приказ.
Зная имя преступника и его домашний адрес, полицейский предпочитает об этом не сообщать. По крайней мере, потерпевшему. С людьми из власти полицейские не конфликтуют. По этой причине, как мне кажется, в Новой Зеландии высока коррупция на уровне мэрий. Власти же страны находятся «под колпаком» у конкурентов в борьбе за власть. Полагаю, что именно поэтому в этой сфере коррупция мала – новозеландская полиция своё место хорошо знает. Несмотря на большое количество добровольных информаторов, процветает беловоротничковая преступность. Людей попроще полицейские могут не только забрать, но также избить. В тюрьмах много маори, но это не означает, что полиция гребёт всех подряд. Есть и те, которых полиция не трогает.
В большинстве стран западного мира люди приучены доносить на работе, а также в учебном заведении, где они учатся. Конечно же, стучат они и полиции. Не слишком давно в новозеландской полиции появился институт участковых. Эта полицейская система похожа на российскую. Несмотря на свою молодость, она работает очень эффективно. Этому способствует привычка большинства населения сообщать полиции обо всём.
В Новой Зеландии нет такой конторы, как ФСБ в России или ФБР в США. Роль подобной организации выполняет соответствующее подразделение полиции. Наверное, это правильно для государства, у которого немного особых секретов, но против терроризма, за которым стоят профессионалы, такая система бессильна.
О судебной системе Новой Зеландии говорить неприятно. Она родом из Британии, и потому от рождения награждена родовыми пороками британского правосудия. Тем, кто знаком с этим явлением по Англии или США мои слова понятны. Остальным же должен сказать три основные вещи. Во-первых, презумпции невиновности в общемировом понимании этого термина, здесь не существует. Во многих обстоятельствах подозреваемому необходимо самому представлять доказательство своей невиновности. Это касается не только уголовных дел, но всех существующих видов права.
Во-вторых, правосудие построено таким образом, что позволяет защите в большинстве случаев одерживать верх над обвинением. Для этого требуются деньги на адвокатов. Чем тяжелее совершённое преступление, тем больше требуется высококлассных, то есть, дорогих, адвокатов. В конечном итоге, оправдательный приговор – это лишь вопрос о необходимой сумме денег. Для того, чтобы выиграть те дела, которые российский суд решает автоматически (пострадавший поскользнулся зимой на тротуаре, с крыши здания на голову упала сосулька, автомобиль или пешеход провалился в промоину под асфальтом, автокатастрофа по причине разлитого на проезжей части масла и т.п.) требуются хорошие деньги на адвоката. Мэрия, на которую жалуется пострадавший, справок не даёт по причине отсутствия у её служб нужной информации – собирать все доказательства нужно самому. Ну а саму мэрию на суде представляют 2-3 адвоката.
В-третьих, судья вправе не рассматривать представленные доказательства. Не так давно был случай, когда полиция с большим трудом собрала доказательства по деятельности разветвлённого преступного сообщества. С целью сбора доказательств, в мафиозную организацию было внедрено двое полицейских. Для того, чтобы избежать утечки, внедрение агентов полиции проводилось на основании личного приказа Министра внутренних дел. Опасная для их жизни работа агентов была разрушена судьёй, которому поручили вести это дело. Тот факт, что разрешение на внедрение агентов давалось министром, а не судьёй, было расценено, как недоверие полиции к институту судей. На этом основании судья не принял к рассмотрению материалы от полиции.
В статье «Правосудие в Новой России» мы глубже коснулись темы, так называемой, независимости Суда. Время преподносит всё больше доказательств того, как независимость судей входит в противоречие с основополагающим принципом всего Права. А именно, справедливости выносимого приговора. В статье мы указали на необходимость ответственность высшей государственной власти за вынесение справедливого приговора. В этом смысле весьма полезным выглядит ранее проведённое исследование «Иерархия власти по Ветхому Завету», обращённое к временам, когда народом Израиля правили судьи.
Пенитенциарная система, которую в Новой Зеландии называют системой коррекции, руководствуется тем, что человек с прочными криминальными наклонностями должен пребывать в тюрьме. По этой причине тех, кто ранее совершал преступления «пакуют» на большие сроки. И наоборот: тем, кто ранее не совершал преступлений, сокращают назначенный срок. При этом признаётся эффективность наказания именно в виде тюремного заключения. Считается, что отбывший месяц-два в тюрьме, получает хороший урок уважения Закона – вот такое здесь условное наказание. Наверное, экскурсии в тюрьму тоже были бы полезны для школьников многих стран мира. По причине долгих сроков, которые назначаются рецидивистам, Новая Зеландия делит 1-2 места с США в расчёте на одного жителя. Остальные страны мира далеко позади по этому показателю.
Возращаясь к судебной системе, следует сказать, что она даёт большое количество неправомерно назначенных сроков за тяжкие преступления. Недалёкие критики российского правосудия не знают, что независимые адвокаты находят тысячи (не менее 4 тыс.) тех, кто отбывает своё заключение в американских тюрьмах, за несовершённые ими преступления. Сотни таких несчастных, которым вменили чужие деяния, томятся в тюрьмах Великобритании. Применяемая в Новой Зеландии британская система поместила в тюрьмы на долгие сроки или пожизненно «всего-навсего» десятки невинных граждан – только лишь потому, что население НЗ гораздо меньше. Одного такого несчастного несколько лет назад удалось вытащить из тюрьмы, в которой он безвинно провёл почти 14 лет – система правосудия не любит признавать свои ошибки даже когда речь идёт об оправдании невинно осуждённых. Один бывший известный регбист затратил на это кучу своих денег, его бизнес разорился к моменту пересуда, на который ушло около 120 млн. бюджетных средств. С помощью опытных экспертов из Британии и Австралии, удалось разоблачить все ошибки обвинения. Финальным аккордом была демонстрация экспертом приёма, с помощью которого можно застрелить себя из охотничьего ружья. Основным аргументом новозеландских следователей и экспертов было то, что отец этого мужчины (который был 19-летним юношей на момент совершения преступления), убив всю семью, не мог застрелиться из ружья. Данный пример показывает, каким образом независимый суд превращает государственное правосудие в свою противоположность.
Неотвратимость наказания за преступление должна дополняться неотвратимостью исправления судебной ошибки. Такого рода ошибка является не меньшим преступлением. Это относится не только к Новой Зеландии.
Сказанное в этой главе лежит на поверхности, ниже которой не принято опускаться. Если же копнуть поглубже, то становится ясно, что юстиция Новой Зеландии имеет два лица. Своим неприглядным лицом она направлена на общество маори, и способствует существованию в их среде явления, которое здесь называют Mongrel mobs (eng. своры шавок). Во многих странах мира, включая Россию, существуют криминальные и полукриминальные группировки подростков и юнцов. Здесь каждая из таких группировок является основанием пирамиды, возглавляемой вполне взрослыми и даже немолодыми лидерами. Название каждой из таких группировок является многолетним брэндом, который сам по себе оказывает влияние на общество маори. Их лидеры находятся в определённых взаимоотношениях с вождями племён и родов. Силы полиции настолько невелики, что правоохранительная система не может даже выполнить положение закона, по которому запрещается носить в открытую куртки с названиями группировок. Хотя все понимают, что подобные куртки и названия некоторых групп (таких, как Black Power) являются вызовом обществу и власти. Сама по себе принадлежность к одной из таких группировок обеспечивает большие сроки заключения. И потому основное население тюрем НЗ - это маори. Эта среда постоянно подпитывается маори, проживающими в деревнях и малых городах, в которых трудно найти работу и даже получить нормальную профессию. Нахождение в таких группировках позволяет получать какие-то средства помимо пособий от государства. Наличие монгрел мобс подтачивает традиционные ценности народа маори, и одновременно способствуют его люмпенизации. Теряя часть своей власти, вожди некоторых племён теряют влияние на свою молодёжь. Эта ситуация давно вызывает тревогу у консервативной части населения страны, которая составляет большинство. Однако либеральные медиа умело манипулируют сознанием людей, и потому на выборах народ голосует так, как положено.
9.
Нужно хотя бы немного сказать о сельском хозяйстве, так как эта отрасль является ведущей в Новой Зеландии. К тому же, НЗ практически является единственной страной в мире, где с/х не получает никакой финансовой поддержки со стороны государства. Более того, налог на землю заметно вредит фермерству. Если 30-50 лет тому назад для уверенного ведения молочного бизнеса фермеру необходимо было держать, как минимум, 70 дойных коров, то в наши дни с той же целью ему уже требуется 170. Конечно, техника, которой пользуется фермер, становится производительней и надёжней, но растут затраты на её приобретение и сервис.
Если уж мы заговорили о молоке, то основным её поставщиком на мировые рынки является компания «Фонтерра» (Fonterra) – абсолютный монополист в своей стране, и ведущая фирма в мире. Нужно сказать, что новозеландские фермеры довольны политикой закупочных цен этой компанией. Многие фермеры владеют акциями «Фонтерры». Почти всё молоко, принимаемое «Фонтеррой», сразу же превращается в молочный порошок. Такой подход вызван соображениями санитарной безопасности. Закон ограничивает монополию тем, что восстановлением молока из порошка занимается сразу несколько фирм. В результате цены, по которым это молоко поставляется в розничную сеть, мало отличаются друг от друга. Конечная цена в каждом магазине больше зависит от его собственной политики продаж. Крайне редки магазины, где можно купить цельное молоко. Обычно за ним едут к фермеру: опускаешь монеты в щель автомата, и в подставленную тобой ёмкость отпускается соответствующий объём охлаждённого и отфильтрованного молока. Фермер хвалил мне российские фильтры, и показал инструкцию по ним на русском языке.
По производству овечьей шерсти Новая Зеландия всегда делила 1-2 места с Австралией. Были времена, когда количество овец в НЗ превышало 40 млн. Сегодня их немногим более 30 млн, и это считается оптимальным с точки зрения стабильности цен и сохранения продуктивности пастбищ. Если когда-то скромная по тем временам Англия совершила экономический рывок за счёт производства шерсти и тканей из неё, вышвырнув при этом миллионы крестьян с их земли, и отравив свою природу, то Новая Зеландия (вместе с Австралией) выбрали себе иной путь развития. В Новой Зеландии запрещено мыть шерсть из-за того, что моющие средства, которые для этого используются, отравляют окружающую среду. Почти вся новозеландская шерсть очищается и моется в Китае. Нужно сказать, что 1 кг уже чистой шерсти стоит в 5 раз дороже килограмма грязной. При этом китайцам достаётся также ланолин, который извлекается из чистой шерсти. Но китайцы платят за всё здоровьем своих людей и природы. К счастью для жителей России и её экологии, Новая Зеландия расположена далеко, а потому новозеландская шерсть лишь в небольших объёмах приходит в Новороссийский и Владивостокский порты, где бесследно исчезает.
К счастью для кивийцев, фирма «Монсанто», известная своей тёмной репутацией среди потребителей чистых продуктов питания, вначале внедрилась в Австралию. По этой причине, к моменту её прихода в Новую Зеландию сюда дошли известия о том, что выгоды австралийских фермеров от сотрудничества с «Монсанто» быстро закончились по той причине, что в мире резко упал спрос на всю сельскохозяйственную продукцию Австралии, которая до той поры считалась экологически чистой. Резонно рассудив, Союз фермеров Новой Зеландии указал «Мосанто» на дверь. Любой сотрудничество с ней привело бы к остракизму того, кто бы на это отважился.
Нельзя сказать, что всё новозеландское столь уж чистое. В своё время довольно большие площади земли были отравлены инсектицидом ДДТ, на выведение которого из почвы уйдут тысячелетия. По крайней мере, здесь есть какой-то мониторинг за этими участками земли. В России же никто толком не располагает данными о заражённых ДДТ землях. Напомню, что на Западе ДДТ был немедленно запрещён после того, как была выявлена его вредность. В то же время, в СССР он ещё продолжал выпускаться в течение нескольких лет, а после того, как производство ДДТ было остановлено, то попало под запрет многое из того, что было с ним связано. Несмотря на экологическое воспитание кивийцев, также и «зверство» здешних экологов, нужно понимать, что климат Новой Зеландии настолько благоприятен для насекомых и растений, включая тех, кого человек относит к вредителям. Поэтому здесь нельзя обойтись без соответствующих средств борьбы с ними. Да, в Новой Зеландии честно и добросовестно проверяют сельскохозяйственные продукты. Особенно те из них, что поступают из-за границы. Это в Россию можно ввозить помидоры из Турции. Принимая во внимание то, что помидор являются рассадником почти всех болезней растений, карантинная служба НЗ запрещает ввоз помидоров из-за границы; за исключением Австралии.
Жители России, а также её власти до сих пор не осознают, что зимние морозы – это благо для ведения сельского хозяйства. Мороз прибивает не только сорняков и личинок насекомых, но также любые разбросанные семена, тогда как в тёплых странах вроде Новой Зеландии приходится бороться также с ними. Каждое такое семя имеет свой срок для всхода.
Нужно сказать, что, несмотря на свой вредный характер, российские сорняки уступают своим собратьям в странах с тёплым климатом. Среди здешних сорняков можно выделить траву кайкую (kikuyu grass). Она была специально завезена сюда из Австралии, куда, в свою очередь, попала из Южной Африки. Как ни одна другая трава, кайкуя подходит для того, чтобы её топтали своими шипованными бутсами толпы здоровенных мужиков, играющих в регби. Мало того, что стебли кайкуи очень прочны, она превосходит в своей живучести все другие сорняки и потому побеждает их. Сгоревшая под жарким солнцем кайкуя, даже на раскалённом чёрном песке (iron send) восстанавливается после того, как начинаются дожди. Заново начинает расти часть стеблей кайкуи, которая месяцами пролежала в глубине компостной кучи; что уж там говорить о кайкуе, прорастающей изнутри компостной ямы. Кайкуя не сможет прорасти сквозь лежащую на земле железобетонную плиту, зато она даёт под ней плеть и продолжает расти с противоположной стороны.
Если уж мы заговорили о молоке, то основным её поставщиком на мировые рынки является компания «Фонтерра» (Fonterra) – абсолютный монополист в своей стране, и ведущая фирма в мире. Нужно сказать, что новозеландские фермеры довольны политикой закупочных цен этой компанией. Многие фермеры владеют акциями «Фонтерры». Почти всё молоко, принимаемое «Фонтеррой», сразу же превращается в молочный порошок. Такой подход вызван соображениями санитарной безопасности. Закон ограничивает монополию тем, что восстановлением молока из порошка занимается сразу несколько фирм. В результате цены, по которым это молоко поставляется в розничную сеть, мало отличаются друг от друга. Конечная цена в каждом магазине больше зависит от его собственной политики продаж. Крайне редки магазины, где можно купить цельное молоко. Обычно за ним едут к фермеру: опускаешь монеты в щель автомата, и в подставленную тобой ёмкость отпускается соответствующий объём охлаждённого и отфильтрованного молока. Фермер хвалил мне российские фильтры, и показал инструкцию по ним на русском языке.
По производству овечьей шерсти Новая Зеландия всегда делила 1-2 места с Австралией. Были времена, когда количество овец в НЗ превышало 40 млн. Сегодня их немногим более 30 млн, и это считается оптимальным с точки зрения стабильности цен и сохранения продуктивности пастбищ. Если когда-то скромная по тем временам Англия совершила экономический рывок за счёт производства шерсти и тканей из неё, вышвырнув при этом миллионы крестьян с их земли, и отравив свою природу, то Новая Зеландия (вместе с Австралией) выбрали себе иной путь развития. В Новой Зеландии запрещено мыть шерсть из-за того, что моющие средства, которые для этого используются, отравляют окружающую среду. Почти вся новозеландская шерсть очищается и моется в Китае. Нужно сказать, что 1 кг уже чистой шерсти стоит в 5 раз дороже килограмма грязной. При этом китайцам достаётся также ланолин, который извлекается из чистой шерсти. Но китайцы платят за всё здоровьем своих людей и природы. К счастью для жителей России и её экологии, Новая Зеландия расположена далеко, а потому новозеландская шерсть лишь в небольших объёмах приходит в Новороссийский и Владивостокский порты, где бесследно исчезает.
К счастью для кивийцев, фирма «Монсанто», известная своей тёмной репутацией среди потребителей чистых продуктов питания, вначале внедрилась в Австралию. По этой причине, к моменту её прихода в Новую Зеландию сюда дошли известия о том, что выгоды австралийских фермеров от сотрудничества с «Монсанто» быстро закончились по той причине, что в мире резко упал спрос на всю сельскохозяйственную продукцию Австралии, которая до той поры считалась экологически чистой. Резонно рассудив, Союз фермеров Новой Зеландии указал «Мосанто» на дверь. Любой сотрудничество с ней привело бы к остракизму того, кто бы на это отважился.
Нельзя сказать, что всё новозеландское столь уж чистое. В своё время довольно большие площади земли были отравлены инсектицидом ДДТ, на выведение которого из почвы уйдут тысячелетия. По крайней мере, здесь есть какой-то мониторинг за этими участками земли. В России же никто толком не располагает данными о заражённых ДДТ землях. Напомню, что на Западе ДДТ был немедленно запрещён после того, как была выявлена его вредность. В то же время, в СССР он ещё продолжал выпускаться в течение нескольких лет, а после того, как производство ДДТ было остановлено, то попало под запрет многое из того, что было с ним связано. Несмотря на экологическое воспитание кивийцев, также и «зверство» здешних экологов, нужно понимать, что климат Новой Зеландии настолько благоприятен для насекомых и растений, включая тех, кого человек относит к вредителям. Поэтому здесь нельзя обойтись без соответствующих средств борьбы с ними. Да, в Новой Зеландии честно и добросовестно проверяют сельскохозяйственные продукты. Особенно те из них, что поступают из-за границы. Это в Россию можно ввозить помидоры из Турции. Принимая во внимание то, что помидор являются рассадником почти всех болезней растений, карантинная служба НЗ запрещает ввоз помидоров из-за границы; за исключением Австралии.
Жители России, а также её власти до сих пор не осознают, что зимние морозы – это благо для ведения сельского хозяйства. Мороз прибивает не только сорняков и личинок насекомых, но также любые разбросанные семена, тогда как в тёплых странах вроде Новой Зеландии приходится бороться также с ними. Каждое такое семя имеет свой срок для всхода.
Нужно сказать, что, несмотря на свой вредный характер, российские сорняки уступают своим собратьям в странах с тёплым климатом. Среди здешних сорняков можно выделить траву кайкую (kikuyu grass). Она была специально завезена сюда из Австралии, куда, в свою очередь, попала из Южной Африки. Как ни одна другая трава, кайкуя подходит для того, чтобы её топтали своими шипованными бутсами толпы здоровенных мужиков, играющих в регби. Мало того, что стебли кайкуи очень прочны, она превосходит в своей живучести все другие сорняки и потому побеждает их. Сгоревшая под жарким солнцем кайкуя, даже на раскалённом чёрном песке (iron send) восстанавливается после того, как начинаются дожди. Заново начинает расти часть стеблей кайкуи, которая месяцами пролежала в глубине компостной кучи; что уж там говорить о кайкуе, прорастающей изнутри компостной ямы. Кайкуя не сможет прорасти сквозь лежащую на земле железобетонную плиту, зато она даёт под ней плеть и продолжает расти с противоположной стороны.
Продолжение следует
Алексей Смирнов, русский новозеландец
Метки: Новая Зеландия, новозеландец, кивиец, Алексей Смирнов, kiwifruit,kiwi, материк Зеландия, Кэйт Шеппард, Waitangi Treaty
© Авторский сайт Алексея Борисовича Смирнова, 2022, novoruss.ru@gmail.com
Исключительные права на материалы, размещённые на интернет-сайте www.novoruss.ru, в соответствии с законодательством Российской Федерации об охране результатов интеллектуальной деятельности принадлежат автору интернет сайта Алексею Смирнову, и не подлежат использованию другими лицами в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.